Книга За гранью, страница 52 – Питер Робинсон

— И пошла?

— Да, вместе с Ясмин, ямайской девушкой из отделения нашего банка на Боар-лейн. Правда, ничего страшного не случилось. Хотя, мне кажется, она попробовала наркотики.

— Неужели? А что она сама рассказывала?

— Она отделывалась намеками и делала вид, что побывала там, где узнала и видела собственными глазами такое, что мы, должно быть, видели только по телевизору. Для нее это было что-то вроде забавного путешествия. Вот такая она, Люси.

— Это единственное ее опасное приключение?

— Нет. — Пат разговорилась, и, казалось, остановить ее уже невозможно. — Однажды она рассказала мне, как была проституткой.

— Простите?..

— Правда-правда. — Оглядевшись вокруг и убедившись, что их разговор никого не интересует, она продолжила еще более тихим голосом: — Это было примерно два года назад, еще до того как на сцене появился Терри. Однажды вечером мы разговаривали на эту тему в пабе, когда увидели одну из них — понимаете, о ком я, о проститутке. Мы как раз обсуждали, что чувствуешь, когда делаешь это за деньги, смеялись, конечно. Люси вдруг объявила, что намерена попробовать и выяснить все на деле, а потом рассказать об этом нам.

— И она это сделала?

— Ага. Спустя примерно неделю, она рассказала, что накануне вечером оделась так, как одеваются такие женщины, — колготки в сеточку, туфли на высоком каблуке, черная кожаная мини-юбка, блузка с большим вырезом, и села в баре одного из отелей, где любят останавливаться бизнесмены. Долго ждать не пришлось, сказала она, и скоро к ней подошел мужчина.

— И Люси все рассказывала вам?

— Не очень подробно. Она знает, где нужно придержать язык, но сказала, что они поговорили, очень по-деловому, вежливо и все такое, обсудили, так сказать, финансовый вопрос, после чего поднялись в его номер и… сделали все, о чем договорились.

— И вы ей поверили?

— Не сразу. Понимаете, это был из ряда вон выходящий поступок, но…

— В конце концов вы поверили?

— Да. Как я говорила, Люси способна удивить вас, шокировать, она любит опасность, эмоциональное возбуждение. Я думаю, что она получила удовольствие, когда показывала мне деньги, полученные за это, две сотни фунтов.

— Она же могла взять эти деньги в банке.

— Могла, конечно… Но это все, что мне известно об этом эпизоде.

Дженни сделала еще несколько пометок в блокноте. Пат вытянула шею, пытаясь прочитать написанное.

— У вас, должно быть, очень интересная работа, — сказала она.

— В ней есть некоторые приятные особенности.

— Вы прямо как та дама, что играет в телесериале «Главный подозреваемый». [19]

— Только я не женщина-полицейский, Пат. Я всего лишь консультант-психолог.

— Все равно, согласитесь, это увлекательно, — возразила Пат, шмыгая носом. — Ловить преступников и тому подобное.

Вот уж никогда Дженни не думала, что ловить преступников — это увлекательное занятие, но решила не лишать Пат ее иллюзий и продолжила беседу:

— Люси изменилась, когда встретила Терри?

— Конечно. Так и должно быть, верно? Она стала более сдержанной, больше времени проводила дома. Терри — небольшой любитель развлечений, короче, домосед, поэтому она уже не ходила по клубам. А к тому же он еще и ревнивец, этот Терри — вы понимаете, о чем я, — поэтому, после того как они поженились, она уже не могла себе позволить даже взглянуть на кого-то. Все разговоры только о Терри, никого, кроме Терри.

— Они любили друг друга?

— Мне казалось, да. Просто помешались друг на друге. По крайней мере если судить по ее словам. Она казалась счастливой.

— Вернемся, с вашего позволения, немного назад. Вы присутствовали при их знакомстве?

— Она утверждала, что да, но я, хоть убей, не могу вспомнить, как они встретились.

— А когда это произошло?

— Почти два года назад, в июле. Помню, был жаркий душный вечер. Мы пошли на девичью вечеринку в один паб в Сикрофте. Настоящий паб — там и номера были, и танцпол.

— Что вам запомнилось?

— Люси уходила домой одна. Она сказала, что у нее не хватает на такси, поэтому она торопится на последний автобус. Хоть я к тому времени уже прилично выпила, но хорошо помню, что просила ее быть осторожной: Сикрофтский насильник мог быть где-то рядом.

— И что она сказала?

— Она лишь как-то странно посмотрела на меня и ушла.

— А вы в тот вечер видели Терри? Наблюдали момент их знакомства?

— Думаю, что видела его в баре, но вот вместе — не помню.

— Что Люси потом рассказывала?

— Что она поговорила с ним, когда заходила в бар выпить, и он внешне ей понравился, потом они встретились, когда Люси выходила, и пошли вместе в другой паб. Не могу припомнить, в какой. Я была, прямо скажем, нетрезва. С того времени это была уже другая Люси. И у нее уже никогда не хватало времени на прежних друзей.

— Вы когда-нибудь бывали у них в гостях? Может, обедали вместе?

— Раза два-три, вместе с моим женихом Стивом. Мы помолвились год назад. — Она подняла руку с кольцом — блеснул бриллиантик. — В августе мы собираемся пожениться и уже забронировали поездку на время медового месяца. Поедем на Родос.

— А вы ладили с Терри?

Пат чуть заметно вздрогнула:

— Нет. Он мне не нравится. И никогда не нравился. Стив считает его нормальным парнем, а я… В общем, мы перестали общаться. В нем есть что-то такое… неприятное, что ли… Да и Люси… сама на себя непохожа, когда он рядом, как будто находится под действием наркотика.

— Что вы имеете в виду?

— Я же сказала «как будто», потому что знаю: она не принимает наркотики, но, когда они вместе, Люси бывает неестественно возбуждена, слишком много говорит, перескакивает с одного на другое.

— Вы когда-нибудь видели на теле Люси признаки насилия?

— Это синяки, ссадины?

— Да.

— Нет. Никогда.

— Вы не заметили в последнее время, что она стала более замкнутой, может, чего-то боялась?

Прежде чем ответить, Пат несколько секунд покусывала кончик большого пальца, потом сказала:

— Я об этом не задумывалась, но вы спросили, и я припомнила: последние несколько месяцев она стала более нервной, растерянной, как будто у нее проблемы и все мысли этим заняты.

— Она относится к вам с доверием?

— Нет. Между нами уже нет прежней дружбы. Он что, действительно ее бил? Не знаю, как вы считаете, но я понять не могу, как женщина, в особенности такая, как Люси, могла допустить, чтобы ее терроризировал собственный муж!