Онлайн книга «Зловещее проклятие»
|
Штоф подпрыгнул, завалился, но содержимое почти не пролилось, лишь хлюпнуло слегка – Капитон сноровисто подхватил, поставил посуду на место. – Ладно. Садись… вьюнош… – осклабился купец. И наполнил вместительные рюмки зеленого стекла. – Пей, а то старой ведьмы с закуской не дождешься. – Благодарствуйте… Капитон положил шапку на скамейку, расстегнул полушубок, манерно, двумя пальцами, поднял рюмку, выпил врастяжку. Глядя на него, Вилюйский крякнул насмешливо, захватил рюмку в кулак, хлюпнул в горло одним махом, причмокнул, стукнул толстым донышком о стол. Неслышно появилась старушонка, быстро накрыла на стол и так же быстро исчезла, растворилась серым пятнышком в дверном проеме. Выпили еще, закусили плотно. – Принес? – спросил Вилюйский, вытирая жирные губы краем скатерти. – А то как же… Капитон сверкнул белыми, как фарфор, зубами. – Давай. Вилюйский протянул свою волосатую лапищу. – Товар в лучшем виде… Капитон вытащил из кармана полушубка небольшой сверток; но отдавать не спешил. – Все, как договаривались… Вилюйский понял. Купец побагровел от внезапно нахлынувшего гнева, сжал кулаки, нахмурился. Капитон спокойно и выжидающе смотрел своими светлыми, льдистыми глазами на купца, взвешивая в руке сверток. – Однако, смел не по чину, стервец… – наконец пробормотал Вилюйский. И покривил губы в жесткой ухмылке. – С кем шутки играешь!? Покажь… Капитон развернул тряпицу, показал издали брусок темного мыла, на котором были ясно видны отпечатки ключей. – Добро… Вилюйский достал из портмоне несколько крупных ассигнаций, небрежно швырнул их на стол перед Капитоном. Молодой человек отрицательно покрутил головой. – Мало?! – вызверился купец. – Этими бумажками теперь можно комнаты оклеивать вместо обоев. Или раздавать подаяние нищим, на паперти. – Так ведь… это “катеньки”! Вилюйский со зла дернул себя за бороду. – Чаво тебе ишшо?! – Золотом, – коротко и решительно ответил Капитон. – А енто не хошь?! Вилюйский показал кукиш. – Ишь ты, мудрагель. Зо-ло-том… – перекривил он Капитона. – Вот те добавка… Вилюйский положил на стол перед Капитоном еще несколько кредитных билетов с изображением императрицы Екатерины II. – И катись колбаской… – Нет, – возразил Капитон, поднимаясь. – Ты… ты что?! – надвинулся на него глыбой купец. – Да ты… ты знаешь, чаво я с тобой сделаю!? – Ну-ну, господин Вилюйский… – с силой отстранил его руку Капитон. – Товар мой – я хозяин. Если моя цена вас не устраивает, разрешите откланяться. Вилюйский смерил его с ног до головы бешеным взглядом; но тут же поостыл. Больно уж крепок телом и смел был юный кучер княгини Сасс-Тисовской. Да и не в интересах купца было заводить сейчас свару – дело-то тайное… – Хрен с тобой… – наконец недовольно буркнул Вилюйский. – Будь по-твоему. Токи смотри не брякни где… Башку отверну. – Само собой… Вилюйский вышел из горницы и вскоре вернулся с кошельком; в нем звенели золотые монеты. Капитон тщательно пересчитал их, спрятал кошелек за пазуху и отдал Вилюйскому брусок с оттисками ключей. – Всего вам… Он вежливо склонил голову, напялил шапку и не спеша пошел к выходу. Вилюйский посмотрел ему вслед с невольным восхищением: он уважал в людях цепкость житейскую и холодный, трезвый расчет. “Взять бы его приказчиком, – подумал купец. – Ничего нет скажешь, хорош гусь… За деньги мать родную в могилу живой положит. А мне такой и нужон. Чтоб народец в руках держать… р-разболтались, голодранцы! Да Бог его знает, как оно теперь все обернется. Впору дела сворачивать. Временное правительство… Туды его в заслонку!”. Вилюйскому не давал покоя перстень с “Магистром”, принадлежащий Сасс-Тисовской. Чтобы получить его, купец испробовал все: и лесть, и увещевания, и коленопреклоненные просьбы, и наемных людишек подсылал, которым кровь людскую пустить, что комара прихлопнуть… И безрезультатно – драгоценный камень по-прежнему был для него недосягаем. Тогда купец сошелся с кучером княгини Капитоном Мызгаевым. Тот и добыл ему оттиски ключей от черного хода, спальни княгини и шкафа-сейфа. Оставалось лишь изготовить отмычки и проверить содержимое шкафа… Но возвратимся к Капитону, покинувшему дом Вилюйского с приятной тяжестью за пазухой, где покоился кошелек с золотыми червонцами. Он шел по улицам, углубившись в свои мысли, не выбирая дороги, шлепал по мокрому снежному месиву, местами едва не набирая за голенища. Капитон был в смятении: княгиня уже собрала свои пожитки и ожидала только окончательного выздоровления сына, чтобы уехать в Швейцарию. А как же он? Что будет теперь с ним? На какие средства жить? Где искать работу? Да и какую работу – всю свою сознательную жизнь Капитон был в услужении у господ, и, конечно же, никаким ремеслам его не обучали. Будущее казалось ему страшным, темным, как болотный омут, куда нечаянно угодил мальцом: ни крова над головой, ни родни, которая приютила бы его (родители померли от тифа, когда Капитону исполнилось двенадцать лет; а младшая сестра тоже была в услужении у престарелого генерала). Конечно, Капитон скопил небольшую сумму. Хотя княгиня особой щедростью не отличалась, он, прожив столько лет среди господ, кое-чему у них научился. Немало вещей из обширного гардероба княгини и ее сынов уплывало через руки Капитона знакомому старьевщику. Сбывал он не только носильные вещи, но и все, что под руку попадало – будь то колесо от тарантаса или окорок. Капитон давно хотел завести свое дело, верное, денежное дело – ямщицкий извоз с трактиром и спальными комнатами. Предложение Вилюйского пришлось очень кстати. И сам Капитон не продешевил, что принесло ему удовлетворение. И все же по нынешним меркам, этого мало. Ох, мало… Капитон сунул руку в карман, нащупал сверток, где лежал точно такой же брусок мыла с оттисками ключей, как и тот, который он передал Вилюйскому. Спасибо Софке, выручила – ее работа. “Женюсь, ей-ей! – подумал он с благодарностью. – Как только дело спроворю, так и…” |