Онлайн книга «Бремя любви»
|
– Возможно; но это можно было бы устроить. Почему вы не хотели поехать? – Я хотела. Хотела! – У вас были причины, чтобы не ехать? – Я уже сказала вам: работа… – Вы так сильно любите работу? – Люблю? Нет. – Она удивилась. – Но это нужная работа. Эти дети относятся к категории, на которую раньше не обращали внимания. Я полагаю, что приношу пользу. Она говорила с такой настойчивой серьезностью, что это показалось ему странным. – Конечно, это полезное дело. Я нисколько не сомневаюсь. – Здесь была полная разруха, я приложила много сил, чтобы поставить предприятие на ноги. – Вы хороший руководитель, я это вижу. Вы – личность, вы умеете управлять людьми. Да, я уверен, что вы делаете нужное и полезное дело. Вас это развлекает? – Развлекает? – Она уставилась на него. – Это не иностранное слово. Работать может быть весело – если вы любите их. – Кого? – Детей. Она медленно и печально сказала: – Нет, я их не люблю – так, как вы говорите. Хотелось бы, но тогда… – Тогда это будет радость, а не долг, так вы чувствуете? А вам нужен долг. – Почему вы так считаете? – Потому что это написано у вас на лице. Интересно, зачем это вам? Он встал и беспокойно заходил по комнате. – Что вы делали всю вашу жизнь? Это ужасно мешает, ужасно необычно знать вас так хорошо и не знать ничего. Это… душераздирающее ощущение. Не знаю, как начать. Его страдание было таким неподдельным, что она молча смотрела на него, выжидая. – Я кажусь вам безумным. Вы не понимаете. С чего бы? Но я приехал в эту страну, чтобы увидеть вас. – Привезти мне вещи Ширли? Он нетерпеливо отмахнулся. – Ну да, я думал, что это все. Выполнить то, на что у Ричарда не было сил. Но я и не догадывался, что это будете вы. Он подался к ней всем телом через стол. – Послушайте, Лаура, вам все равно пришлось бы узнать, так узнайте сейчас. Много лет назад, еще до того, как я приступил к своей миссии, мне были три видения. В роду моего отца бывали и ясновидцы, видимо, это передалось и мне. Я увидел три сцены так же ясно, как теперь вижу вас. Я видел большой стол и за столом человека с тяжелой челюстью. Я видел окно с видом на заснеженные сосны и круглое розовое лицо с совиными глазами. Со временем я встретил этих людей и участвовал в этих сценах. Человек за письменным столом оказался мультимиллионером, который финансировал мою миссионерскую поездку. Позднее я лежал в санатории и смотрел через окно на заснеженные сосны, а врач с круглым розовым лицом говорил, что моя жизнь и миссия закончена. Третьей, кого я видел, были вы. Вы, Лаура, вы. Я узнал вас, как только увидел. Вы были моложе, чем сейчас, но с той же грустью в глазах, с таким же трагическим выражением на лице. Я не различил обстановку отчетливо, только на заднем плане неясные очертания церкви, а потом языки пламени. – Пламя? – Она вздрогнула. – Да. Вам пришлось пережить пожар? – Однажды. Еще в детстве. Но церковь? Какая церковь – католическая, с Мадонной в голубом плаще? – Ничего столь определенного не было. Ни красок, ни света. Холодно, все серое – да, и купель. Вы стояли возле купели. Он увидел, как краски схлынули с ее лица. Она сжала виски. – Это что-то означает для вас, Лаура? Что? – «Ширли Маргарет Эвелин, во имя Отца и Сына и Святого Духа…» Голос ее прервался. – Крещение Ширли. Я представляла крестную мать. Я держала ее и хотела уронить на камни! Чтобы она умерла! Я хотела, чтобы она умерла. И вот… она умерла… Она закрыла лицо руками. – Лаура, дорогая, я понимаю – о, я понимаю. Но огонь? Он тоже что-то означает? – Я молилась. Да, молилась. Поставила свечку за исполнение желания. А знаете, какое у меня было желание? Чтобы Ширли умерла. И вот… – Стоп. Не надо повторять, Лаура. Огонь – что случилось? – В ту же ночь я проснулась. Почувствовала дым. Дом горел. Я подумала, что это ответ на мою молитву. А потом я услышала, как плачет ребенок, и вдруг все переменилось. Единственное, чего я хотела, – это спасти ее. И я спасла. На ней не было ни единой царапины. Я положила ее на траву. И ушло все – ревность, желание быть первой, – все ушло, осталась только любовь, я ужасно любила ее. С тех пор любила всю жизнь. – Дорогая, о, дорогая моя. Он опять наклонился к ней через стол. – Вы понимаете, что мой приезд… Открылась дверь, вошла мисс Харрисон. – Приехал специалист, мистер Брэгг. Он в палате А и спрашивает вас. Лаура встала. – Я сейчас приду. – Мисс Харрисон выскользнула, а Лаура торопливо сказала: – Извините. Я должна идти. Если вы сможете передать мне вещи Ширли… – Я бы предпочел поужинать с вами в моем отеле. Это «Виндзор», возле станции Черинг-Кросс. Вы можете сегодня вечером? – Боюсь, сегодня не смогу. – Тогда завтра. – Мне трудно выходить по вечерам… – У вас не будет дежурства. Я справлялся. – Но у меня другие дела… встреча… – Нет. Вы просто боитесь. – Ну хорошо, я боюсь. – Меня? – Да, полагаю, вас. – Почему? Думаете, что я сумасшедший? – Нет. Вы не сумасшедший. – Но вы все-таки боитесь. Почему? – Я хочу, чтобы меня оставили в покое. Я не хочу нарушать… свой образ жизни. О, я сама не знаю, что говорю. И мне нужно идти. – Но вы поужинаете со мной? Когда? Завтра? Послезавтра? До этого я не уеду из Лондона. |