Онлайн книга «Контрснайпер»
— Ну-ну? — Это, похоже, их бухгалтерия. Все записано: кому, когда, какой диск и сколько уплачено. Там Маринка своей рукой отметки ставила. И название фильмов писала. Журов взял тетрадь и внимательно пролистал несколько страниц. — Любопытно… Где нашел? — Дома. Ромка ее на кухне прятал. Тут, правда, за прошлый год только, — добавил Паленов-старший. — За этот год, наверное, у Маринки хранится, в гостинице. Могу достать, если надо. Через Наташку Самсонову. Напарницу. — Попробуй. Хотя… — Подполковник на секунду задумался. — Нет, не надо. Пусть только посмотрит аккуратненько, есть у Наумовой в столе подобная тетрадь или нет. Но если есть, ни в коем случае пускай не трогает. Автобус СОБРа несся с включенными мигалкой и сиреной, заставляя автовладельцев с руганью принимать вправо и прижиматься к обочине. Фарид Моторин проявлял поистине чудеса водительского мастерства. Он то выскакивал на противоположную сторону дороги, распугивая шарахавшийся от него встречный транспорт, то закладывал резкие виражи, объезжая многочисленные ухабы и умудряясь не снижать при этом скорость. Привычные к подобным выкрутасам оперативники крепко держались за спинки стоящих впереди кресел и не подавали признаков беспокойства и паники. Слава богу, они успели. К моменту свистка, возвещавшего о начале футбольного матча между юрьевским «Метеором» и московским «Спартаком», автобус был уже на базе, а собровцы, покидав в огромную кучу предметы амуниции, расселись перед установленным в холле второго этажа огромным телевизором. Елагин же к футболу был равнодушен. Не играл, не понимал и не смотрел. Бокс или биатлон — другое дело, а футбол… Впрочем, и бокс сейчас его мало интересовал. Химическая реакция, начавшаяся после встречи с Мариной, не прекратилась. Несмотря на то что он четко осознавал — она поступила, мягко сказать, некрасиво. Использовать чувства невинного человека в корыстных целях последнее дело. А может, все-таки не было корысти? Он же так и не встретился с ней, не объяснился. Светка предупредила — за ней могут следить и телефон слушать. Поэтому никаких контактов. Тяжкие математические размышления прервал звонок мобильного, в который Сергей уже вставил новый аккумулятор. Номер был незнаком, что настораживало. Не любил он незнакомые номера. — Алло! — Сергей, ты? Это Наталья, Марины напарница. Помнишь? — Помню. — Сереж, ты извини… Ну, в общем, это из-за меня всё. Это я тогда предложила Маринке тебя закадрить. В тот вечер, когда ты с тележкой вернулся. — Это я уже слышал, — невесело усмехнулся Елагин. — Как я понял, она не отказалась. — Да, но… Но потом действительно в тебя влюбилась. Действительно, Сереж! Этого ведь не скроешь. Вон, аж светилась вся последнее время… А сейчас Маринка места себе не находит. Я так за нее переживаю… — А зачем же ты показания давала, если переживаешь? — Я ж не знала, что случилось, и что так все обернется… Не хотела ее в эту историю впутывать… Ну извини, Сережа! Только не говори ей, что я тебе звонила, ладно? Просто знай, что она — тебя любит. Очень любит! — Всё? — Всё. Прости еще раз… Пока! Отключив связь, Сергей вскочил с койки и подобно Кинг-Конгу постучал в грудную клетку кулаками. Да! Не было у нее никакой корысти! Она его по-настоящему любит! И тут же упал обратно на койку, словно сраженный пулей снайпера. И застонал от досады. А толку-то? Ведь сказано — никаких контактов. Никаких… Наталья же, опустив руку с телефоном, вопросительно посмотрела на стоявшего рядом Олега Паленова. — Сказала. — А он что? — Не знаю. Я ж не Вольф Мессинг, мысли читать не умею. Но голос у него дрогнул. — Ладно, посмотрим… — Олег огляделся по сторонам, затем протянул Наталье стодолларовую купюру. — Ты чего? — возмутилась Наташка. — Совсем меня за сволочь держишь? Я Маринке помочь хочу. Чтоб мента этого забыла побыстрей. — Да помогай ты кому хочешь, — скривил рот оружейный барон, — я ж тебе должен… Наталья посмотрела на деньги секунду-другую, потом забрала и сунула в сумочку. Действительно ведь должен. * * * Воронова вошла в кабинет своего непосредственного начальника и остановилась на пороге. Кроме самого хозяина, Виктора Юрьевича Демкина, здесь уже находились Журов и Краснов. По тому, как последний, встретившись с ней глазами, быстро отвел взгляд, она сразу поняла, с чем, скорее всего, связан этот вызов на ковер. Однако виду не подала. — Здравствуйте, господа. — Проходите, Светлана Петровна, присаживайтесь! Вы принесли дело? — Да. Пожалуйста… — Воронова протянула шефу тонкую папку. Тот взял ее, некоторое время молча листал, потом, подняв строгие глаза, не очень приветливо спросил: — Скажите, а почему вы не допросили ближайшие связи Елагина? — Связи?.. — Следователь повела плечами. — Почему же? Я допросила его коллег, участвовавших в операции. — Ну, коллеги… Этого ведь недостаточно. А друзья? А знакомые? Одноклассники, например, или сослуживцы по армии? — Видите ли, Виктор Юрьевич, Елагин вырос в детском доме, и… — И что — у тех, кто вырос в детском доме, не может быть друзей? — перебил Демкин. — Вы ведь понимаете, что нам следует не только расследовать сам инцидент, но и, кроме всего прочего, выявить обстоятельства, которые привели к нему. А для этого надо допросить всех, кто знает Елагина лично… — Начальник пролистнул еще пару страниц. — Далее. Почему не дали поручение милиции провести обход территории? С работниками депо кто-нибудь встречался? — Время было позднее, и там никакие работы уже не велись. — Это не аргумент. Кроме рабочих, там могли быть и другие люди. Вам хорошо известно, что в списанных пассажирских вагонах иногда ночуют бомжи. Вполне возможно, что кто-либо из них мог видеть, как все происходило. Воронова не очень уверенно согласилась: — Хорошо, я дам поручение, если вы считаете это нужным. — Простите, Светлана Петровна, но это должны считать нужным вы. — Скажите, — раздался бархатный голосок Журова, — в каких отношениях вы с Елагиным? — В каком смысле? — В прямом. Есть информация, что вы поддерживаете с фигурантом отношения, далеко выходящие за рамки процессуальных. — Мы с Сергеем давно знакомы, в детстве были в одном лагере отдыха… — Речь не о детском лагере, — перебил подполковник. — Речь идет, например, о недавнем визите подозреваемого к вам домой. — Что вы имеете в виду? — Только то, что сказал, Светлана Петровна. Разве Елагин не приходил к вам домой пятнадцатого августа, после двадцати двух часов? Или вы вызвали его на допрос? В квартиру? |