
Онлайн книга «Сонька. Конец легенды»
— Табба!.. Какие страшные вещи вы говорите! Кругом жизнь, народ, веселье, а вы в странной тоске. Окститесь, милая! Она взяла его за лацкан пиджака, приблизила лицо почти вплотную. — Нет жизни, нет народа, нет веселья. По крайней мере, для меня. Есть только тягостное ожидание конца! Подсасывает под ложечкой, и я знаю, что скоро все закончится. Неожиданно мимо прошел следователь Гришин, который бросил нечаянный взгляд в их сторону и вдруг замер. Подошел к ним, внимательно посмотрел на девушку, приподнял шляпу: — Простите, я ошибся, — и зашагал дальше. — Кто это? — почти шепотом спросил Красинский. — Следователь из Департамента полиции. — Мне кажется, он вас узнал. — Нет, не узнал. Но что-то ему показалось. — Идемте отсюда. — Барон поддержал под локоток бывшую приму, и они стали спускаться по ступенькам. Неожиданно она остановилась, с улыбкой сообщила партнеру: — Но я все-таки навещу еще Гаврилу Емельяновича. — Я бы этого не делал. — А вы и не будете. Он ведь только мне сделал предложение. Господин Филимонов был крайне удивлен, когда на пороге его кабинета в сопровождении Изюмова возник Егор Никитич Гришин. — Свят, свят… Вы ли это, Егор Никитич? — Не признали? — усмехнулся тот, проходя в глубь кабинета. — Признать-то признал, а вот явлению изумился, — ответил директор и махнул Изюмову: — Чего торчишь?.. Ступай, пока не позову! — Благодарствую, — поклонился тот и исчез. — Воспитываете холуев? — полюбопытствовал следователь, без разрешения усаживаясь на стул. — Жизнь без преданных холуев скучна и опасна, — ответил Гаврила Емельянович и в свою очередь спросил: — Вы ко мне надолго? — Вы торопитесь, Гаврила Емельяныч? — Есть маленько. Спектакль ведь уже закончился. — Полчаса, не более, — Гришин закинул ногу на ногу, закурил. — Любопытную мадемуазель на выходе я встретил только что. Нечто бесконечно знакомое, но никак не могу вспомнить, кто она. — Которая? — Яркая брюнетка в тонких очечках. — С бароном Красинским? — Господина я не знаю. — Ну как же?! Меценат, промышленник, неутомимый ловелас!.. А барышня с ним ныне была действительно исключительная. По крови англичанка, хотя родилась в России. — Любопытно, — бросил Гришин, затягиваясь. — А я ведь, Гаврила Емельянович, снова при должности и петлицах. — Вас восстановили? — Представьте. — И вы снова будете морочить мне голову всевозможными подозрениями и расследованиями? — И этого не исключаю. Но побеспокоил я вас, любезный господин директор, по одному деликатному вопросу, — Егор Никитич загасил окурок. — Могу ли я вам доверять полностью и без опасений? — Но до этого вы ведь мне доверяли? — воскликнул Филимонов. — Откровенно, не всегда… Так вот. По моим сведениям, несколько дней тому театр посещал князь Икрамов. — Да, такой факт имел место. — Что его привело сюда? — Любопытство. — Он заядлый театрал? — Этого я не заметил, — директор налил себе воды из графина, выпил. — Его интересовала судьба бывшей примы госпожи Бессмертной. Помните такую? — Ну как же? Дочка знаменитой Соньки. Кстати, где она сейчас? — Вот этим интересовался и князь. — Он имел роман с примой? — По слухам, да. Но я, Егор Никитич, свечку не держал. — Жаль, что не держали, — усмехнулся Гришин. — Больше бы толку было от разговора. Лицо Филимонова от обиды побагровело, стало жестким. — У вас еще какие-нибудь вопросы, господин следователь? — По некоторым данным, бывшая прима продолжает проживать в доме Брянских. — Если у вас, господин следователь, есть подобные данные, так проверьте их! Проверьте и не морочьте мне голову! Егор Никитич поднялся, взял шляпу. — Невежливо после стольких лет отсутствия, Гаврила Емельянович. Невежливо… Но я все-таки буду навещать вас. А вдруг мы окажемся полезны чем-нибудь друг другу! — едва поклонился и покинул кабинет. Директор выждал какое-то время, резко позвонил в колокольчик. — Изюмова ко мне! — приказал заглянувшей в кабинет секретарше. Налил четверть рюмки коньяка, залпом выпил. Николай приоткрыл дверь нерешительно, с опаской. — Звали, Гаврила Емельяныч? — Войди. Тот прикрыл дверь, возле стола остановился. — Помнишь этого господина, который только что вышел от меня? — Так точ… Вернее, помню. Следователь из Департамента полиции. Филимонов подошел к нему. — Вбей в свою безмозглую костяную голову. Ни единого слова, никакой информации о себе, о театре, об актерах, обо мне. ТЫ меня понял? — Понял, Гаврила Емельяныч. Буду молчалив, как сфинкс на стрелке. — На какой стрелке? — не сразу понял Филимонов. — Ну, на Васильевском острове!.. Сфинкс! — Ладно, ступай отсюда, сфинкс!.. И думай о задании, какое я тебе определил. — Из головы не выходит, Гаврила Емельяныч. — Николай плечом нажал на дверь и вывалился из кабинета. Заметно потеплело, снег стал рыхлее и принялся прямо на глазах оседать, воронье ожило и заполнило пространство громкими криками. Было почти темно, когда Сонька пришла в лачужку Михеля. Он услышал шаги, вышел навстречу. Воровка прошла мимо него, опустилась на нары, молча уставилась перед собой. — Соня… Ты чего? — прошепелявил Блювштейн. — Чего такая? Она не ответила, продолжала смотреть в одну точку. — Что-нибудь с дочкой? — С дочкой, — кивнула она. — Начальник?.. Он что-то сделал с ней? Она наконец повернулась к нему, глухо произнесла: — Миха беременна. — Что?! — У нее будет ребенок. — От поручика? — Ну не от тебя же. — Я убью его! Сонька придержала шагнувшего к выходу мужа, с кривой ухмылкой объяснила: — Я бы сделала это раньше тебя. Но этим делу не поможешь. — Он пакостник!.. Подстерегу и задушу! — Я за советом пришла, а не за расправой. Присядь. |