Онлайн книга «Две недели на соблазнение»
Не думал он и о том, что ему следует забыть, что подобное вообще происходило. Потому что, говоря по чести, он знал: это было бы совершенно бесполезно. И он никогда, ни за что на свете не забудет этих мгновений. Мгновений, когда осознал, что Джулиана будет принадлежать ему. Смелая, дерзкая, нагая. Предлагавшая ему себя. И она любила его. Не было у него ни сил, ни желания отказаться от нее. И не было на свете такого мужчины, который смог бы перед ней устоять. Поэтому он, Саймон, даже и пытаться не станет. «Все изменится…» Эти слова промелькнули в его сознании, хотя он и не знал, то ли они предостережение, то ли обещание. Впрочем, ему уже было все равно. А она стояла перед ним, гордая и неподвижная, стояла, вопросительно глядя на него, и ее обнаженное тело поблескивало в мерцающем золотистом свете камина. Джулиана распустила волосы, и черные локоны ниспадали по ее плечам и соблазнительным полушариям груди. Руки же ее были опущены, и казалось, что она с трудом сдерживалась, чтобы не прикрыть темный треугольник, скрывающий ее самые соблазнительные тайны. «Она — само совершенство, — подумал Саймон. — И она же — жертвоприношение на алтарь моего рассудка». А Джулиана вдруг сделала глубокий вдох, затем судорожно выдохнула. И он только сейчас заметил, что она чуть вздрагивает. «Она нервничает», — подумал Саймон, выронив стакан. А в следующее мгновение он уже заключил ее в объятия. Она тотчас обвила его шею руками, и их губы слились в поцелуе. Когда же поцелуй прервался, Саймон отстранился и, глядя ей в глаза, проговорил: — Если ты останешься… ты отдашься мне. Ноты сама должна принять решение. Она тут же кивнула: — Да, Саймон, я твоя. Он понимал, что у него всего несколько секунд до того, как страсть овладеет им. И тогда уже обратного пути не будет. — Джулиана, уходи сейчас, если у тебя есть какие-то сомнения. Она покачала головой: — У меня нет сомнений, Саймон. Покажи мне все, что знаешь. Он вновь заключил ее в объятия и целовал снова и снова, все крепче прижимая к себе. Наконец оторвался от нее и прохрипел: — Ты моя, моя… Она заглянула ему в глаза и прошептала: — Конечно, твоя. Он вознаградил ее за эти слова еще одним поцелуем. О Боже, он обожал целовать ее. Обожал ее чувственность. Обожал ее всю целиком — теперь-то он понял это. И понял, что ужасно сглупил, когда отверг ее на городской площади с джентльменской сдержанностью, приличествующей его положению. Но теперь он был обычный мужчина из плоти и крови, умирающий от чувственной жажды. А она была его источником с чистой родниковой водой. Подхватив девушку на руки, Саймон понес ее к кровати. Он понимал, что после этого все для него изменится, но ему было наплевать. Уложив ее на крахмальные простыни, он снова принялся ее целовать, шепча между поцелуями то по-английски, то по-итальянски: — Моя сирена… carina… такая нежная… такая прекрасная… che bella… che belissima. А Джулиана извивалась под ним, пытаясь забраться руками под его рубашку. Когда же ей наконец это удалось, она принялась поглаживать его по спине и по плечам. В конце концов Саймон не выдержал и, приподнявшись, застонал. Опустив глаза, он окинул взглядом припухшие от поцелуев губы Джулианы, пылающие щеки и огромные голубые глаза, в которых плескалось желание. И тут она вдруг лукаво улыбнулась и, подергав его за рубашку, сказала: — Сними это. Я хочу быть ближе к тебе. Как можно ближе. Саймон тотчас сорвал с себя рубашку и отбросил в сторону. Затем вновь поцеловал Джулиану, после чего прошептал ей на ухо: — Ты пришла ко мне, но почему, сирена? — Я… — Она застонала, когда он стал легонько теребить ее соски. — Так почему же? — повторил он вопрос. — Я хотела эту ночь… — выдохнула Джулиана. — Но почему? — Он скользнул губами по ее шее, лизнув ямочку у горла. — Я… — Джулиана застонала, когда он прижался поцелуем к ее груди. — О, Саймон!.. — взмолилась она. — Саймон, пожалуйста… — Так почему ты пришла ко мне? — Ты же знаешь… Потому что я люблю тебя. Он ощутил трепет восторга от этих слов, таких простых и таких искренних. И снова принялся ласкать Джулиану, наслаждаясь ее вздохами и стонами. В какой-то момент она тихонько вскрикнула, а потом, задыхаясь, повторила: — Я люблю тебя, Саймон, люблю. И тут он наконец не выдержал. Никогда еще он ничего так не хотел, как эту женщину. Хотел сейчас, немедленно. Саймон соскользнул с кровати и опустился рядом на колени. Джулиана тут же приподнялась. — Куда ты?.. — Она взглянула на него в недоумении. А он вдруг провел ладонями по ее стройным ногам и, не удержавшись, раздвинул их. — Саймон! Что ты?! — вскрикнула она в испуге. Руки ее взметнулись, чтобы прикрыть то место, к которому он так отчаянно жаждал прикоснуться. Он улыбнулся и проговорил: — Ложись, сирена. Она покачала головой: — Я не могу. Ты же не будешь… — Можешь. И я буду, — заявил он, чувствуя, как его переполняет отчаянное, лихорадочное желание. — Ведь ты же просила всего, не так ли? — Но я не думала, что… — Ты отдалась мне, — перебил он, раздвигая ее ноги еще шире. — И я сейчас делаю то, что хочу. Думаю, ты тоже этого хочешь. Она судорожно сглотнула, а он, стиснув зубы, сказал себе: «Я доставлю ей удовольствие и от этого сам получу удовольствие». — Саймон, пожалуйста… — прошептала она с сильным акцентом. — Ложись, — приказал он, прижимая ее к кровати поцелуем. И тут же прильнул губами к ее ладони, которой она прикрывала лоно. — Впусти же меня. Она подчинилась, и Саймон раздвинул ее мягкие губки. Джулиана тотчас приподняла бедра ему навстречу. Она была такой нежной и влажной, уже готовой принять его… При этой мысли Саймон тихо застонал. Немного помедлив, принялся осторожно ласкать ее пальцем. Она то и дело вскрикивала, а в какой-то момент, когда он проник пальцем в горячее влажное лоно, едва не соскользнула с кровати от взрыва ощущений. Он окинул ее взглядом, упиваясь восхитительной красотой ее тела, великолепными черными волосами, мерцающими сапфировыми глазами и чувственными розовыми губами, чуть приоткрытыми. Он никогда не хотел ничего так, как эту женщину. Тут она в очередной раз застонала, и ему вдруг подумалось, что он сейчас умрет, если не приникнет к ней губами. |