Онлайн книга «Дело о дневнике загорающей»
|
– Вы с вашим папочкой об этом говорили, сообщали ему? – В письмах – нет. Их просматривают. – Но в разговорах говорили? – Да. – Итак, полторы тысячи долларов для задатка вы взяли у Балларда и послали их мне, верно я вас понял? – Да, все правильно. А вы разве не получили? – Как сказать… Как, говорите, вы их переслали? – Но, мистер Мейсон, – Арлен Дюваль взволнованно подалась вперед, – вы не могли их не получить. Сначала я хотела отправить заказным, чтобы вручили лично в руки, но мистер Баллард настоял, чтобы они ушли обычной почтой. Сказал – есть тому причины, что так необходимо. Я подумала, что это часть его плана. – Все ясно, – констатировал Мейсон. – А теперь ответьте: какие-нибудь другие деньги вы мне посылали? – Другие деньги? – Да, да. Девушка замотала головой. – Только не лгите. Любая ваша ложь сейчас может заточить вас в тюрьму до конца жизни. Посылали ли вы мне еще деньги, еще полторы тысячи долларов? – Еще полторы тысячи? Мейсон утвердительно кивнул. – О боже! Но где бы я их взяла? – Я подумал, что вы могли взять их из тайника в трейлере. – Но я к тем деньгам даже не прикасалась. Не прикасалась в том смысле, что не брала. Да, я их пересчитала, но потом положила обратно и решила немедленно связаться с мистером Баллардом. Я не могла ему не сказать. – Вы знали, что за вами следят? – Разумеется. – Как же вы выбрались? – В «Гелиарах» под кроватью имеется небольшая кладовка. Сделана почти незаметно, и дверца кладовки открывается наружу, то есть если что нужно туда загрузить, то надо выйти, и… а располагается эта дверца не с той стороны, где вход, а с противоположной. Получается, что двери всех трейлеров открываются на правую сторону, а дверца кладовки – на левую. Мейсон внимательно слушал. – Я прекрасно знала, что за мной наблюдают, но под кроватью как раз ничего не было. Когда трейлер украли, то вычистили все, что можно. – И вы использовали этот люк? – Да. Заползла под кровать, открыла люк, на животе сползла на землю, потом закрыла его и на цыпочках ушла в темноту. Трейлер был между мной и преследователями, а они следили за главной дверью. – Куда вы пошли? – Перешла поле для гольфа, добралась до станции техобслуживания, вызвала по телефону такси и поехала к мистеру Балларду. А у него были вы. – Откуда вы знаете? – Я слышала ваши голоса. – Вы слышали и мой голос? – Но разговаривали двое. Мужчины. – Мой голос вы слышали? – Но они сказали, что вы там были и что об этом уже вопрос не стоит, вот я и подумала… – Говорили ли вы полиции, что слышали мой голос? – Но это мог быть… – Говорили ли вы полиции, что слышали мой голос, отвечайте? – Да. – Хорошо. Что вы сделали? – Я знала, что мистеру Балларду не понравилось бы, если б я вошла к нему, когда он с кем-то беседовал, поэтому я обошла дом сзади и стояла там, покуда вы не уехали. Я нашла там какой-то ящик, подставила его под кухонное окно и в этот момент услышала, как спереди перед домом завели автомобиль. Я подумала, что это вы и что вы уехали, забралась на ящик и заглянула в кухню. Я хотела постучать по стеклу, привлечь его внимание и спросить, могу ли войти. Но мистер Баллард лежал на полу. – Минуточку, мисс Дюваль, давайте как можно точнее: сколько времени прошло между тем моментом, когда вы услышали, как я завел автомобиль, и тем, когда вы встали на ящик и заглянули в кухню? – Я забралась на ящик сразу же, как только услышала, что двигатель заработал. – Продолжайте, пожалуйста. – Мистер Баллард лежал как-то неестественно. Уж очень неподвижно и как-то… а из-под тела у него текло что-то красное. Ну а потом я увидела этот здоровенный кухонный нож в спине. – Все-таки сколько времени прошло от момента, когда я, предположительно, уехал, и до того времени, когда вы встали на ящик и заглянули в окно? – Ну… я думаю, что не более… Вы знаете, полицейские спрашивали то же самое. – Что вы им ответили? – Я ответила, что прошла минута или полторы. – А вы не думаете, что этот промежуток мог быть дольше? – Нет. Дольше не мог быть. Даже короче, пожалуй… – Почему тогда вы сказали полиции, что минута или полторы, если полагаете, что на самом деле было меньше? – Потому что вы мой адвокат, вы меня защищаете и я… я не хотела вас подводить. – Так сколько же в действительности прошло времени? – Самое большее – секунд тридцать. Если он провожал вас до дверей, то у него не было бы времени ни на что другое. Только вернуться обратно в кухню, и все. – Он проводил меня почти до самых дверей. Точнее – до небольшого коридорчика перед входной дверью, а открыл себе я сам. – В таком случае он едва-едва успел вернуться на кухню, потому что… если, конечно, вы, после того как вышли, не делали там чего-то еще. Походили, может быть, посмотрели. Находясь за домом, ваш голос я не слышала. Услышала только, как завелся мотор. – Ладно, допустим, – сказал Мейсон, – к этому еще вернемся. А говорили ли вы полиции о том, что это Баллард снабжал вас деньгами? – Пока еще нет. – Намерены сказать? – Я боюсь, что мне придется. Меня приперли к стенке. Господин окружной прокурор считает, что это я убила, и предлагает договориться. – То есть как договориться? – Он сказал, что если я дам показания, будто нашу с вами встречу в доме Балларда устроили вы и что вы подавали мне сигнал, опуская и поднимая роликовую шторку, то он позволит мне признать себя виновной в непредумышленном убийстве и я пробуду за решеткой совсем недолго. Он сказал также, что знает наверное, что вы опускали и поднимали шторку с целью подать сигнал мне, и что если я буду говорить правду, то отделаюсь пустяковым сроком. – Что вы ему ответили? – Сказала, что хочу подумать. |