
Онлайн книга «Фиеста»
![]() — Очень мило с вашей стороны, — сказала Брет. — Мама была бы польщена. Может быть, вы это напишете, а я пошлю ей в письме? — Я бы и ей это сказал, — ответил граф. — Я не шучу. Я никогда не подшучиваю над людьми. Шутить над людьми — значит наживать себе врагов. Я всегда это говорю. — Вы правы, — сказала Брет. — Вы страшно правы. Я всегда вышучиваю людей, и у меня нет ни одного друга на свете. Кроме вот Джейка. — Над ним вы не подшучиваете. — Вот именно. — А может быть, все-таки, — спросил граф, — и над ним подшучиваете? Брет взглянула на меня, и в уголках ее глаз собрались морщинки. — Нет, — сказала она. — Над ним я не стала бы подшучивать. — Вот видите, — сказал граф, — не подшучиваете. — Господи, какой скучный разговор, — сказала Брет. — Не попробовать ли шампанского? Граф наклонился и встряхнул бутылки в блестящем ведре. — Оно еще недостаточно холодное. Вы все время пьете, дорогая. Почему вы не хотите просто поболтать? — Я и так наболталась. Я всю себя выболтала Джейку. — Мне бы хотелось, дорогая, послушать, как вы по-настоящему разговариваете. Когда вы говорите со мной, вы даже не кончаете фраз. — Предоставляю вам кончать их. Пусть каждый кончает их по своему усмотрению. — Это очень любопытный способ. — Граф наклонился и встряхнул бутылки. — Все же мне бы хотелось послушать, как вы разговариваете. — Вот дурень, правда? — сказала Брет. — Ну вот. — Граф вытащил бутылку из ведра. — Теперь, должно быть, холодное. Я принес полотенце, и он насухо вытер бутылку и поднял ее. — Я предпочитаю пить шампанское из больших бутылок. Оно лучше, но его трудно заморозить. — Он держал бутылку и смотрел на нее. Я поставил стаканы. — Не откупорить ли? — предложила Брет. — Да, дорогая. Сейчас я откупорю. Шампанское было изумительное. — Вот это вино! — Брет подняла свой стакан. — Надо выпить за что-нибудь. «За здоровье его величества». — Это вино слишком хорошо для тостов, дорогая. Не следует примешивать чувства к такому вину. Вкус теряется. Стакан Брет был пуст. — Вы должны написать книгу о винах, граф, — сказал я. — Мистер Барнс, — ответил граф, — все, что я требую от вин, — это наслаждаться ими. — Давайте насладимся еще немного. — Брет подставила свой стакан. Граф осторожно наполнил его. — Пожалуйста, дорогая. Насладитесь этим медленно, а потом можете напиться. — Что-о? Напиться? — Дорогая, вы очаровательны, когда напьетесь. — Вы слышите, что он говорит? — Мистер Барнс, — граф наполнил мой стакан, — это единственная женщина из всех, кого я знавал на своем веку, которая так же очаровательна пьяная, как и трезвая. — Вы не много, должно быть, видели на своем веку. — Ошибаетесь, дорогая. Я очень много видел на своем веку, очень, очень много. — Пейте и не разговаривайте, — сказала Брет. — Мы все много видели на своем веку. Не сомневаюсь, что Джейк видел ничуть не меньше вашего. — Дорогая, я уверен, что мистер Барнс очень много видел. Не думайте, сэр, что я этого не думаю. Но я тоже много видел. — Конечно, видели, милый, — сказала Брет. — Я просто пошутила. — Я участвовал в семи войнах и четырех революциях, — сказал граф. — Воевали? — спросила Брет. — Случалось, дорогая. И был ранен стрелами. Вам приходилось видеть раны от стрел? — Покажите. Граф встал, расстегнул жилет и распахнул верхнюю рубашку. Он задрал нижнюю до подбородка, открыв черную грудь и могучие брюшные мышцы, вздувавшиеся в свете газовой лампы. — Видите? Пониже того места, где кончались ребра, было два белых бугорка. — Посмотрите сзади, где они вышли. Повыше поясницы было два таких же шрама, в палец толщиной. — Ну-ну! Вот это действительно. — Насквозь. Граф засовывал рубашку в брюки. — Где это вас? — спросил я. — В Абиссинии. Мне был тогда двадцать один год. — А что вы делали? — спросила Брет. — Вы были в армии? — Я ездил по делам, дорогая. — Я же вам говорила, что он свой. — Брет повернулась ко мне. — Я люблю вас, граф. Вы прелесть. — Я счастлив, дорогая. Но только это неправда. — Не будьте идиотом. — Понимаете, мистер Барнс, именно потому, что я очень много пережил, я теперь могу так хорошо всем наслаждаться. Вы не согласны со мной? — Согласен. Вполне. — Я знаю, — сказал граф. — В этом весь секрет. Нужно найти истинные ценности. — А с вашими ценностями никогда ничего не случается? — спросила Брет. — Нет. Больше не случается. — Никогда не влюбляетесь? — Всегда, — сказал граф. — Я всегда влюблен. — А как это отражается на ваших ценностях? — Это входит в число моих ценностей. — Нет у вас никаких ценностей. Вы мертвый — и больше ничего. — Нет, дорогая. Вы неправы. Я совсем не мертвый. Мы выпили три бутылки шампанского, и граф оставил корзину у меня на кухне. Мы пообедали в одном из ресторанов Булонского леса. Обед был хороший. Еда занимала почетное место среди ценностей графа. Как и вино. Граф был в ударе во время обеда. Брет тоже. Вечер прошел приятно. — Куда вы хотите поехать? — спросил граф после обеда. В ресторане уже никого, кроме нас, не было. Оба официанта стояли, прислонившись к двери. Им хотелось домой. — Можно поехать на Монмартр, — сказала Брет. — Правда, как хорошо мы провели время? Граф сиял. Он был чрезвычайно доволен. — Вы — милейшие люди, — сказал он. Он уже опять курил сигару. — Отчего вы не поженитесь? |