Книга Ее тайные фантазии, страница 43 – Гэлен Фоули

— Балфур-Мэнор?

— О, простите, особняк. Не просто дом. Как странно, что вы ни разу о нем не упомянули! Интересно почему?

— Что это с вами?

— Вы владеете настоящим дворцом тюдоровских времен, таким огромным, что у него есть даже крылья и одна крыша занимает пол-акра! И все же вы заявляете, что ваша семья оказалась в таких стесненных обстоятельствах, что придется выйти замуж за Ланди.

— И то и другое — правда.

— Лили! Подумайте, девочка! Подумайте головой!

— Прошу прощения?

— Продайте чертов дом, вместо того чтобы жертвовать собой ради золота Ланди!

— Не могу, — устало обронила она.

— Еще как можете.

— Я не войду в историю рода Балфуров как та, что продала поместье предков. Кроме того… — Она тяжко вздохнула. — Дом разрушается на глазах, и, говоря по правде, вряд ли кому-то придет в голову его купить.

— А вот этого вы не знаете. Кому-то он обязательно приглянется. А если нет, можете обратиться в архитектурную фирму, которая снесет его и использует материалы для новых зданий. Да и участок чего-то стоит. Вы и ваша семья сможете прекрасно жить на эти деньги.

— Каким это образом?

— Есть компании, которые сносят старые дома, используя кирпич или камень, разбирая камины, чтобы потом установить в новых зданиях. Они снимают панели, деревянные балки, оконные стекла, витражи и тому подобное. Все это годится для строительства. Они прекрасно заплатят и…

— О, какой кошмар! Прекратите, пожалуйста! Не нужно больше, — брезгливо отмахнулась она словно от назойливой мухи. — Балфур-Мэнор — мой дом! И находился во владении моей семьи триста лет! Я скорее отдам труп деда в медицинский колледж для препарирования, чем допущу, чтобы мой старый дом разобрали.

— Что же, теперь, когда вы все объяснили, вполне могу понять вашу точку зрения, — нахмурившись, пробормотал он. — Но мы говорим о вашем выживании в этом логове! И черт бы побрал ваших мертвых предков! Думайте о себе! Глупо разрушать собственную жизнь из-за каких-то призраков!

Лили энергично тряхнула головой:

— Слова истинного жителя колоний. Сжечь прошлое. Вперед, туда, где ждет будущее.

— Лучше сжечь прошлое, чем пытаться в нем жить!

— О, как мило! Ожидаете, что я брошу свою семью? Но сами не спешите расставаться с тем, что вам дорого! Может, вам стоит последовать собственному совету и забыть о ваших солдатах?

— Мои солдаты — люди. Ваш дом — неодушевленный предмет. Люди — это главное. Вы — это главное. Господи, почему вы так упрямы? Вам никогда не приходило в голову, что, если станете женой Ланди, все ваше имущество по закону перейдет к нему? Что помешает ему продать Балфур-Мэнор после свадьбы? Что, если он не захочет дать денег на ремонт крыши? Об этом вы подумали?

— Разумеется, подумала. Эдвард не продаст Балфур-Мэнор, потому что прекрасно знает: за все его золото не купить престиж древнего рода. Как по-вашему, почему он женится на мне?

Дерек обвел многозначительным взглядом ее соблазнительную фигуру:

— Трудно предположить.

— Он отчаянно стремится стать своим в обществе, — объяснила она, игнорируя его плотоядные взоры. — Кроме того, у него нет причин продавать Балфур-Мэнор. Он не нуждается в деньгах. И я попрошу поверенного составить документ, по которому Эдвард лишится прав продать мой дом, даже если захочет. На всякий случай.

— Вот оно! Видите? Вы не доверяете ему, так же как я. В этом вся проблема, Лили. Я не доверяю этому человеку. Простите, но это правда. Я не верю также, что он сделает вас счастливой, и это сводит меня с ума. Мне необходимо знать, что вам ничто не грозит!

— О, Дерек! — тихо воскликнула она и, похоже, сама себе удивилась. — Что мне с вами делать?

Она осторожно убрала с его лба непокорную прядь.

— Я мог бы кое-что придумать, — прошептал он, наслаждаясь се прикосновениями. Затем поймал ее руку и поцеловал. — Он уже сделал предложение? Вы помолвлены?

— Нет, — досадливо вздохнула она. — А вы? Получили письмо от командира?

— Не получил, — покачал головой Дерек, выпустив ее руку. — Похоже, оба наших судна попали в штиль и единственный способ вырваться — проложить новый курс. Поймать попутный ветер.

— И в какой новый порт влечет нас судьба? — едва заметно улыбнулась она.

— Одному Богу известно, куда понесет нас течение. — И тут его осенило. — Шторм в виде скандала — вот оно, решение. Вовремя пущенная сплетня может выдуть нас отсюда! Скандал с нами в качестве участников — то, что нам сейчас необходимо.

— Не смейте! — предупредила она.

— О, это будет так легко! — Он подвинулся ближе, лаская ее руки. — Я мог бы уничтожить вашу репутацию прямо здесь и сейчас. Спасти вас от вас самой. Удержать от безумия.

— О да, прекрасная мысль! — иронически бросила она. — Простите, майор, но, зная вашего брата, а особенно отца, я совершенно уверена, что, если это произойдет, они заставят вас жениться на мне и вы попадете в вырытую своими руками яму.

— А ведь это не такая уж плохая мысль! Так-так… Может, мне принудить вас выйти за меня?

— Дерек! — изумленно воскликнула она. — Вы действительно этого хотите?

— Нет! То есть не таким же образом! Я… я только хочу помочь вам…

Она с сомнением уставилась на него.

— Но это значит, что мы получим то, чего оба желаем, — неожиданно для себя заметил он.

— Верно, — подозрительно нахмурилась она. — Если вы женитесь на мне, значит, придется вернуться в Индию, где вам каждую минуту грозит гибель. Зато станете посылать добытое золото домой, мне, чтобы я смогла привести в порядок дом, и тогда, возможно, наконец-то заслужить одобрение матери.

Дерек на секунду замер:

— Так вот оно в чем дело!

Он впервые услышал о ее матери, но теперь, когда Лили упомянула о ней, многие детали головоломки неожиданно сложились.

Он был рад сменить тему. Теперь настала ее очередь смущаться!

Она отвернулась, стыдясь своего неожиданного признания. На щеках выступили красные пятна.

— Мне не стоило это говорить, — промямлила она. — Такое неуважение к матери!

— Не волнуйтесь! Вашей матушки здесь нет, и, даю слово, я ничего ей не скажу. Кроме того, моя мать была чем-то на нее похожа.

— Правда?! — ахнула Лили.

— Лили, — медленно выговорил он, гладя ее по щеке, — всякий, кто не полюбит вас, — глупец. Особенно ваша мать. И это касается Ланди тоже.

— Как насчет вас, майор? — спросила она едва слышно, смело глядя ему в глаза. — Это и к вам относится?

— Я не глупец, — выдохнул он.

Сладостное, мучительное желание, светившееся в этих голубых глубинах, словно отражало жгучее вожделение, пульсировавшее в нем.