Онлайн книга «Невеста»
— Да. Приходили. Часто. — Решили, что жила первородная рассудит. До чего знакомый сценарий, вот только подозреваю, что приговор суда сильно расходился с ожиданиями. — Он любил девушку. — Поднявшись, Оден протянул руку. — Но ее земли и кровь любил сильнее. — И что случилось? — Сгорели оба. — Да. — Существо качнуло головой. — Много печали. И никто больше не приходил. Только дети. Дети маленькие… детей жаль. — Ты пропустишь нас? Сгорели. Оба. И чего ты испугалась, Эйо? Время есть. Сказать, что передумала. Отступить. Вернуться к брату. Он и так из-за тебя настрадался… а Оден получит свободу… и свою высокородную невесту… и ему не придется становиться мятежником. Он же сам сказал, что отпустит… Наверное, понял, если смотрит так, с выжиданием. Да, мне страшно. Но не настолько, чтобы отступить. — Я буду радоваться, — сказало существо, взбираясь на плоский камень. — Я очень хочу радоваться. И помнить, что приходили и ушли. Жар. Воздух сухой. Горячий. В горле моментально пересыхает, но нельзя тратить воду бездумно. Не без сожаления я оставляю фляги под камнем. Куртку. Жилет. Сапоги. Горячий базальт касается пяток, словно шершавый язык горы, которая вот-вот проглотит нас. Пускай. Идем. По узкому коридору, чьи опаленные стены подымаются, заслоняя сухое жесткое небо. У него и цвет-то желтоватый, как у пережженной листвы. — А я… — если молчать, паника возьмет верх, — я тоже смогу перекидываться? Там… лапы, хвост… зубы. Трогаю собственные, которые вроде бы прежних форм и размеров. — Не знаю. — Оден, по обыкновению, честен. — Некоторые могут, некоторые нет. Наверное, от силы крови зависит. Но даже те, которые могут… иногда вторая ипостась слаба настолько, что смысла в ней особого нет. То есть никакой золотой чешуи и прочих красот. — Эйо, тебе вовсе не обязательно менять облик. — Оден останавливается и крепче сжимает мою руку. — Достаточно, если живое железо проснется. Хотя бы капля. А если ее не будет? Знаю. Мы погибнем. Сгорим. Или я сгорю, а он просто останется в Каменном логе. Мы оба знаем, где осталась тропа на ту сторону. — То существо… — Привратник. — …оно очень старое? — Да. Раньше я думал, что это легенда такая, будто Привратник бессмертен. А теперь… возможно, жилы тоже хотят говорить. Я слышала их, огненные родники, которые пробирались от сердца земли. Гудение камня. И треск. Скрежет. Всхлип вязкой лавы, пузыри которой подымаются над трещинами. Свист и шепот, пока далекий, неразличимый, существующий, возможно, лишь в моем воображении. Но нет, с каждым шагом он становится громче… — Эйо… Меня зовут. Но Оден не отпускает. — Эйо, нельзя поддаваться. Почему? Я и не поддаюсь. Я просто хочу подойти ближе. Услышать. Я ведь тоже имею право. Горячие камни больше не ранят. Эйо, Эйо, Эйо… — Я здесь, — отвечаю. — Я пришла! Горячий ветер кружит вальс из пепла. Я тоже хочу танцевать, но… вдвоем? Пусть так. — Оно внутри, — шепчет Оден. — Не их слушай. Себя. Он держит. И не отпустит, как бы я ни просила. Прижимает к себе, вдавливает в плечо. Больно, но я не отталкиваю, я успокаиваюсь, слышу, как гудит струна жилы, натянутая до предела. Живое железо? Золото. Такое яркое. Нарядное. Я тоже хочу. И тянусь, поднимаюсь на цыпочки, заглядываю в глаза, почти умоляя. Капля всего… Оден сам сказал, что капли хватит. Ему не жаль? Ничуть. Золотой поток мягко накрывает меня. Сколько это длится? Мгновение? Дольше? Здесь время ощущается иначе. Я не тону, не задыхаюсь, скорее уж меняюсь, вплетая в желтые нити собственный узор. Тонкие пряди. Белые лозы. И они прорастают на моих ладонях. Я вытягиваю их, чтобы рассмотреть, но руки вдруг становятся неимоверно тяжелыми… не удержу. Падаю. Все-таки задыхаюсь, но скорее от страха, который быстро проходит. Лежу… просто лежу… и мне хорошо. — Эйо, открой глаза. Открываю. Рук больше нет, есть лапы… и когти… и хвост? Хвост. Длинный с кисточкой. Дергается, судорожно еще, то влево, то вправо. По морде бьет, кисточка мягкая, волосы длинные, в нос лезут и еще между зубами. Я пытаюсь спрятать морду под лапу, а хвост все равно дергается. — Вставай. Ни за что! Я хочу обратно… Зажмуриваюсь, изо всех сил представляю себя прежнюю, лапы подбираю… и ничего. Над головой раздается укоризненное ворчание, и от этого голоса уши сами к голове прижимаются. Не надо меня трогать! Пожалуйста… И вылизывать тем более не надо. Я пытаюсь уползти, но Оден прижимает когтистой лапой. Он заботлив и дотошен, укладывает шерстинку к шерстинке. Нежно… И мне хорошо. Наверное, я вечность могла бы лежать вот так. Но у Одена собственное мнение. Он толкает меня мордой под мышку, а потом просто хватает за загривок и тянет вверх. Мои когти скрежещут по камню, но сопротивление бесполезно. Я все-таки вынуждена встать на все четыре лапы. И даже шаг сделать. А потом второй, едва не наступив лапой на хвост, хвостом же лапу подбив. Оден не позволяет упасть. Смеется только. И мне самой становится смешно. От смеха падаю, переворачиваясь на бок, на спину, подымая тучи пепла. Алые искры кружатся, оседая на шерсти… Оден вздыхает: он так старался. Фыркает. Чихает. И падает рядом. Мы просто лежим. Я слушаю Каменный лог, и голоса источников знакомы. Вода? Огонь? Все родники рождаются живыми. А остальное так ли важно? Рокот первозданной жилы не пугает. Она приближается. Медленно. Неотвратимо. Разливая рыжую-рыжую лаву, от которой исходит такой жар, что я перестаю дышать. И в какой-то миг жара становится слишком много. Я перестаю быть. И Оден тоже. Но вместе мы остаемся. Огненная волна отступает, мурлыча, уже не грозная — ласковая. Скатывается золотом с ладоней Одена, уходит в камень. Я же чувствую на языке вкус огня. |