Книга "Халтура", страница 57 – Джим Батчер

Я нахмурился.

— Ты хочешь сказать, что Стриженый меня знает?

— Это похоже на правду. Он явно пытается заставить тебя действовать неким образом. Сделать что-то, что, по его мнению, ты сделаешь, только если испугаешься.

— Например? — поинтересовался я.

— А ты сам что думаешь? — ответил он.

Я положил ладонь на рукоять «Амораккиуса». Острие Меча упиралось в пол фургона между моими ступнями.

— Вот и я об этом подумал, — сказал Майкл.

Нахмурившись, я посмотрел на Меч и кивнул.

— Быть может, Стриженый вычислил, что я принесу тебе Меч, если ты будешь в опасности. Чтобы… — Я замолчал.

— Чтобы я мог защитить себя, — мягко закончил Майкл. — Можешь сказать это, Гарри. Я не обижусь.

Я кивнул на настоящий Меч:

— Уверен, что он тебе не нужен?

Майкл покачал головой:

— Я уже говорил тебе, Гарри. Та часть моей жизни закончилась.

— А что, если Стриженый преуспеет? — тихо спросил я. — Что, если он убьет тебя?

Майкл рассмеялся.

— Не думаю, что это произойдет, — ответил он. — Но если и произойдет… — Он пожал плечами. — Смерть — не самая пугающая перспектива для меня, Гарри. Иначе я бы не смог на протяжении столь долгого времени носить этот Меч. Я знаю, что ждет меня, и знаю, что о моей семье позаботятся.

Я закатил глаза:

— Ну конечно, что с того, что твоим младшим детям придется расти без отца?

Он поморщился, задумчиво сжал губы и помедлил с ответом. Наконец произнес:

— Многим детям приходится.

— И это все? — недоверчиво спросил я. — Ты просто смиришься с любым развитием событий?

— Я бы не хотел этого — однако на свете много вещей, которых я бы не хотел. Я лишь человек.

— Последнее, чего я ожидал от тебя, — это фатализм, — сказал я.

— Это вовсе не фатализм, — возразил он неожиданно твердым голосом. — Вера, Гарри. Вера. Все имеет свою причину.

Я не ответил. С моей точки зрения, причина заключалась в том, что некто жестокий и весьма хитроумный пожелал заполучить один из Мечей. Хуже того, этот некто, судя по всему, являлся смертным. И если Черити не ошиблась, у Майкла не было небесной страховки на случай подобной угрозы.

Это также означало, что мне придется взять себя в руки: Первый закон магии запрещал использовать ее для убийства людей. Некоторая свобода трактовки допускалась, но не слишком большая, и с этим делом лучше было не шутить. Белый Совет издавал законы, и всякий нарушитель с максимальной вероятностью приговаривался к смерти.

— Только этого мне не хватало, — пробормотал я.

— Что?

— Ничего.

Майкл остановил фургон на гравийной парковке перед моей квартирой, располагавшейся в подвале большого старого пансиона.

— Мне нужно заехать на стройку, прежде чем мы заберем твою машину. Ладно?

Прихватив Меч, я выбрался из фургона.

— Так и быть, — ответил я. — Раз уж на все есть своя причина.

Небольшая компания Майкла строила дома. Годы нерегулярных исчезновений для схваток с силами зла, возможно, не дали ему заняться строительством действительно дорогого и прибыльного жилья. Поэтому он строил для верхних слоев среднего класса. Вероятно, ему удалось бы зарабатывать больше, если бы он жульничал, но Майкл есть Майкл. Я не сомневался, что такого никогда не произойдет.

Этот дом неподалеку от Волчьего озера выглядел уныло, как и все стройки: голая земля, выкопанные и сваленные в стороне деревья, обычный для таких мест мусор — грязь, щепки, отходы жизнедеятельности рабочих и — повсеместно — следы больших сапог. Несколько человек собирали остов дома.

— Много времени это не займет, — пообещал Майкл.

— Конечно, — ответил я. — Валяй.

Майкл выбрался из фургона и захромал к дому, двигаясь с энергией и целеустремленностью, какие я редко в нем замечал. Нахмурившись, я проследил за ним глазами, потом вытащил из кармана первый конверт и начал просматривать фотографии.

Фотография Майкла на стройке была сделана здесь. Стриженый приезжал сюда, чтобы понаблюдать.

Возможно, он и сейчас здесь.

Я вылез из машины и перекинул ремень ножен через плечо, чтобы рукоять Меча торчала рядом с головой. Не выпуская из рук фотографию, начал кружить по стройке, пытаясь определить, откуда Стриженый сделал снимок. Несколько рабочих изумленно посмотрели на меня, но, как я уже говорил, мне не привыкать.

Хватило пары минут, чтобы найти нужное место — тенистые заросли сорняков и кустарника за поваленными деревьями. Можно спрятаться, если никто особенно не приглядывается, но далековато — наверняка пришлось использовать функцию «зум». Я слышал, что нынешние цифровые камеры способны увеличить изображение до невероятных масштабов.

А еще я нашел отпечатки.

Не придавайте этому слишком большое значение. Я не следопыт, однако у меня был учитель, благодаря которому я исходил пустоши Озарка. Он преподал мне основы — где смотреть и что искать. Ночной дождь смыл слабые следы, однако я все равно не смог бы их интерпретировать. Я нашел один четкий отпечаток левого ботинка, достаточно глубокий, полдюжины смазанных отпечатков и несколько обломанных веток. Следы уводили от стройки. Он пришел сюда, пробыл здесь некоторое время, затем ушел.

Я почти поймал этого парня.

Ни оберток от жвачки, ни окурков, ни случайно оброненных визиток с именем Стриженого. Собственно, я ничего такого и не ждал, но проверить никогда не повредит.

Я пустился в обратный путь по грязи и направлялся к машине, когда дверь одного из фургончиков распахнулась и наружу вывалился тощий лысоватый парень. При себе у него были пояс с инструментами и двухфутовая бобина электрического провода. «ЧАК» — сообщала бирка на его рубашке. Покачнувшись, Чак проскреб рукоятками инструментов по крылу автомобиля Майкла, оставив царапины.

Я заглянул в фургончик. Внутри обнаружилась пустая бутылка «Джима Бима», с горлышка которой стекали последние капли содержимого.

— Эй, Чак, — позвал я. — Тебе помочь?

Он наградил меня мутным взглядом, не находя ничего особенного ни в моем прикиде, ни в большом старинном Мече у меня за плечом.

— Не. Я в норме.

— Это круто, — сказал я. — Однако мне все равно в ту сторону. А эта штука выглядит тяжелой. — Я подошел к нему и ухватился за конец бобины, взяв часть веса на себя.

Выдыхаемый электриком воздух можно было поджигать. Чак пару раз кивнул и перехватил бобину.

— Ладно, приятель. Спасибо.

Мы понесли тяжелый провод к дому. Несколько раз мне приходилось подстраивать шаг под неожиданные пьяные нырки Чака. Затащили бобину на уложенную бетонную плиту, которая, судя по всему, служила основанием для будущего гаража, и сгрузили там.