Книга Обед у людоеда, страница 48 – Дарья Донцова

Максим Иванович с жалостью глянул на меня и строго сообщил:

– Тайна следствия не подлежит разглашению.

По моему мнению, он уже и так разгласил все, что только можно, и ему не следовало останавливаться.

– Просто вы сами не знаете как, – подначила я мальчишку.

Максим Иванович, едва-едва вышедший из подросткового возраста, моментально возмутился:

– Кто? Я? Между прочим, это моя идея! Ремешкова вбежала в кабинет, плеснула в рюмку отравы и выскочила. И ведь верно рассчитала, никто, кроме Гребнева, из этой синенькой склянки никогда не пил.

От нахлынувших воспоминаний я еще сильнее зачесалась. Но если Жанну убила не Аня, то за каким чертом ей травить Сеню? Значит, это был другой человек! Интересно, какая связь существовала между Семеном и Жанной? А может, их отравили два разных человека? Ага, одним способом. Ну и что? Всякое бывает, казусов полно.

– Казусов и впрямь полно, – мирно согласился Володя.

Я упала с небес на землю и обнаружила, что сижу на табуретке в кухне напротив улыбающегося майора. Неужели я так задумалась, что принялась размышлять вслух?

– Не понимаю…

– Ну ты говоришь: «Всякое бывает, казусов полно», – спокойно ответил приятель, – а я соглашаюсь – казусов и впрямь много.

– Что такое казус? – поинтересовалась Лизавета, оторвавшись от чашки с чаем.

– Если говорить официальным языком, то это случайное действие, которое, в отличие от умышленного или неосторожного, имеет внешние признаки проступка или преступления, но лишено элемента вины и, следовательно, не влечет юридической ответственности. Таким образом, понятию случая в праве противополагается вина лица. От казуса следует отличать также понятие непреодолимой силы…

– Класс, – прервал разглагольствования майора Кирюша, – и долго ты так говорить можешь?

– Пока не исчерпаю багаж знаний, – хмыкнул Володя и стал намазывать на внушительный кусок хлеба толстый слой «Виолы». И как он может столько есть!

– Здорово, – одобрила Ирина, – только все равно непонятно.

– Ладно, – усмехнулся майор, – тогда слушайте пример. Нам этот случай преподаватель по уголовному праву приводил в пример как классический казус.

Один мужчина, назовем его Иван Иванов, решил покончить с собой и прыгнул с десятого этажа, но он не учел, что на уровне девятого натянута сетка, были такие раньше в высотных домах, кстати, крайне полезная вещь – сосульки задерживали… Иван Иванов, упав на сетку, по идее, не должен был разбиться насмерть, но приехавшие милиционеры обнаружили труп. Эксперт определил, что в голову мужика попала пуля. Было возбуждено дело об убийстве. Что же выяснилось? Да, забыл сказать, стояло жаркое лето, и у людей были окна нараспашку. Значит, наш Ванюша падает с десятого этажа, пролетает мимо распахнутого окна девятого, а там вовсю ссорятся муж с женой. Супруг грозит своей бабе незаряженным, подчеркиваю, незаряженным, револьвером, нажимает на курок, и… оттуда вылетает пуля и попадает прямехонько в голову падающего Иванова.

– Ни фига себе! – воскликнул Кирюшка.

– Погоди, это еще не все, – остановил его Володя. – Следователь возбуждает дело об убийстве. Стали разбираться и выяснили удивительную деталь. Супруги с девятого этажа ссорились каждый день, и муж постоянно наставлял на жену пистолет, нравилось им это, наверное, адреналина не хватало. Так вот, родной брат мужа и зарядил «макаров», зная, что родственник обязательно нажмет на курок. Он хотел получить в свое единоличное пользование дачу. Но не успел, потому что имя его – Иван Иванов, и по странной случайности пуля попала в того, кто все задумал! Тогда возбудили дело о самоубийстве. Случай действительный, произошел в 50-х годах в Ленинграде и с тех пор гуляет по страницам учебников. Поняли теперь, что такое казус?

– А что такое непреодолимая сила? – спросил с набитым ртом Кирюшка.

Володя вновь пустился в разъяснения, а я тихо ускользнула в спальню, юркнула в кровать и погасила свет – пусть домашние думают, что сплю. Минут через десять дверь тихонько приоткрылась, и майор шепнул:

– Лампуша, спишь?

Я постаралась погромче засопеть. Дверь, скрипнув, захлопнулась. Я села, вытащила сигареты и принялась бездумно таращиться на балконную дверь. Занавески были раздвинуты, и в комнату смотрела ночь. Когда за окнами темно, мне делается не по себе от незанавешенных окон. Наверное, просыпаются гены первобытных предков, боявшихся враждебных сумерек. Пришлось встать и подойти к балкону; дернув портьеры, я невольно глянула на балкон и застыла. Прямо перед моим носом метались две тени – большие, с круглыми головами и длинными, ниже колен, руками. Мартышки в полной тишине мутузили друг друга, потом одна издала резкий гортанный крик, и приматы, подпрыгнув, растворились в воздухе.

Я прижалась лбом к ледяному стеклу. Господи, что же это делается? Неужели я потихоньку схожу с ума, может, и впрямь нужно пойти к психиатру? Говорят, в нашем доме живет великолепный специалист!

Утром я стала решать трудную задачу. Как ухитриться переодеться и накраситься, чтобы домашние ничего не заметили? В противном случае они зададут столько вопросов, что ни в какой клуб папионистов я не попаду. Так и не придумав решения проблемы, я выползла на кухню. Дети в полном составе сидели за столом.

– Вы чего вскочили? Суббота же!

– В зоопарк идем, – радостно объявила Ира. – На обезьян смотреть и мишек! Погуляем там, погода – шик!

Я молча налила кофе и взяла сыр. Какие они еще маленькие! Красят головы в непотребный цвет, натягивают невероятные вещи, тоннами изводят губную помаду, вроде уже девушки, и, пожалуйста, зоопарк!

– Там на пони катают, в повозочке, – радовался Кирюша, – и продают сладкую вату на палочке! Повеселимся!

Проглотив наспех завтрак, они кинулись к двери. На пороге Лиза притормозила и поинтересовалась:

– Может, ты с нами?

– Нет, нет, – быстро пробормотала я, – развлекайтесь.