Книга Шестьдесят рассказов, страница 110 – Дональд Бартельми

— Извините, но я не поняла. У вас есть любимый цвет что вы думаете о косметической хирургии нужно ли позволять детям смотреть телевизор после десяти вечера угнетает ли вас неизбежность старости считаете ли вы ядерную энергию разумной альтернативой углю и нефти каким образом вы снимаете стресс боитесь ли вы летать на самолетах есть ли у вас любимый рецепт чили, которым вы могли бы поделиться с нашими читателями?

— Тюк-тюк.

— Первое в истории интервью с подлинной ступней Марии Магдалины — и без рецепта чили!

— Миссис Вандермастер.

— Да.

— Садитесь, пожалуйста.

— Спасибо.

— В красное кресло.

— Вы очень любезны.

— Чаю со льдом? Или немного «Санки»?

— Я бы не отказалась от «Пляски призраков», если у вас есть из чего ее сделать.

— А что такое «Пляска призраков»?

— Одна часть водки, одна часть текилы и половинка луковицы. Нормальной, полноразмерной луковицы.

— О-го-го-го-го!

— Знаете, когда тебе восемьдесят один год, силы уже совсем не те. Пара «Плясок», и я начинаю интересоваться жизнью.

— Пожалуй, я сумею вас обслужить.

— Две «Пляски призраков», и я начинаю замечать окружающее.

— Миссис Вандермастер, ведь вам известно, не правда ли, что ваш гнусный сын похитил с помощью своих приспешников мой изумруд? Мой личный, плоть от плоти, изумруд?

— Может, я что-то такое и слышала.

— Так слышали вы или нет?

— Вообще-то мне и самой не слишком нравится этот парень. Он с поворотом.

— С поворотом?

— Он и этот пес. Он уходит в угол и говорит со своим псом. Поглядывая на меня через плечо, не слышу ли. Словно мне есть до них дело.

— А этот пес, он не…

— Нет, только слушает. Внимательно.

— Это Тарбут.

— Понимаешь, я ничего не имею против, если кто скажет слово-другое собаке, ну там «Хорошая собачка», или «Принеси мячик», или еще что, но ведь для него собака лучший собеседник. С поворотом, и только.

— Вы знаете, какая у него профессия?

— Да, он же этот, маг. Тоже малость с поворотом.

— Я лишилась своего ребенка, милого изумруда, и должна его вернуть. Могли бы вы чем-нибудь мне помочь — и хотите ли?

— Ну, мой голос мало что значит.

— Да.

— Я его дел почти не знаю. Он со мной не советуется.

— Понятно.

— Он же такой, с поворотом.

— Это вы уже говорили.

— Хочет жить дважды.

— Да, я знаю.

— А я думаю, это грех и позорище.

— Вот-вот.

— А тут еще ваш бедный ребеночек.

— Да.

— Жуткая история.

— Да.

— Будь я на вашем месте, я б ему глаза повынимала.

— Идея заманчивая.

— У него глаза, как луковицы.

Черная ищейка, пес, вскормленный, судя по виду, человеческим молоком. Бежит по средней линии улицы, носом к земле, что-то выискивая.

— Думаешь, от этого будет толк?

— Не знаю, Пустобрех. А у тебя что, есть идея получше?

— Где ты его нашла?

— Я нашла его у порога. Сидит себе, и все. В лунном свете.

— В лунном свете?

— В ореоле лунного сияния.

— Ты думаешь, это существенный момент?

— Мне кажется, это не случайно.

— Как его имя?

— Тарбут.

— Я должен сказать тебе одну вещь.

— Что?

— Помнишь, я полез в холодильник за пивом?

— Да?

— Ступня ушла.

— Он мертв! Ступня поразила его ударом в грудь!

— Невероятно!

— Глубокий след ноги на груди!

— Это вселяет дрожь ужаса!

— Получив от Лили отказ, он набросился на изумруд с кувалдой!

— Неужели изумруд пострадал?

— Небольшая щербинка! Ступня примчалась во мгновение ока!

— А что же Молл?

— Она приклеивает осколок на место юшкой.

— Что такое юшка?

— Свернувшаяся кровь!

— А что труп? Его кто-нибудь востребовал?

— Тут заявились три дьявола. Лили берет у них интервью, прямо сейчас!

— Свободная пресса не устрашится и тысячи дьяволов!

— Их только трое!

— На что они похожи?

— Точь-в-точь как Взмыльник, редактор!

— А что Ступня?

— Пустобрех отвезет ее назад, в Италию! Он организует охранный бизнес! Уже нанял Лодыря, Ловчилу, Иногда и Топтопа.

— А как тебя, кстати, звать?

— Меня зовут Хват, а тебя?

— Я Щебень. А что с собакой?

— Собака будет работать с Пустобрехом, и она тоже!

— Странно все же, чего это собака пришла к дверям Молл!

— Деус Лунус, его пути неисповедимы!

— Деус Лунус не оставляет своих в беде!

— А как насчет выпить?

— Кто как, а я совсем не против! За что мы выпьем?

— Выпьем за жить однажды!

— Да здравствует здесь и сейчас!

— Расскажи мне, — сказал изумруд, — на что похожи алмазы?

— Я мало про них знаю, — сказала Молл.

— Алмаз, он лучше изумруда?

— Кому что нравится.

— А вот ты, ты предпочла бы алмаз?

— Нет.

— Твердый как алмаз, — сказал изумруд, — мне встречалось такое выражение.

— Алмазы немного заурядны. Порядочные — да. Спокойные — да. Но какие-то они серые. По мне, уж лучше циркон, или сподумен, или зеленый, как ты, оливин — да все, что угодно: сардоникс, гелиотроп, балтийский янтарь, опал, яшма, сапфир, желтый хризоберилл, переливчатый турмалин… Но лучше всех ты, изумруд.

— Но в чем состоит значение изумруда? — спросила Лили. — В самом общем смысле. Если оно вам известно.

— У меня есть некоторые догадки, — сказала Молл. — Не знаю уж, поверите вы им или нет.

— Попробуем, может, и поверю.

— Во-первых, он значит, что боги еще не покончили с нами.

— Боги еще не покончили с нами.