Книга Лорд полуночи, страница 77 – Джо Беверли

Ренальд коснулся ее лица дрожащей рукой, провел кончиками пальцев по щеке и поцеловал в лоб.

— Храни тебя Господь! — сказал он и отступил на шаг. — Я хочу тебя кое о чем попросить. Если я женюсь на Фелиции, то позабочусь обо всей твоей семье, но ты уедешь отсюда. Я никогда не смогу быть честным с ней, если ты будешь жить рядом.

Ренальд повернулся и скрылся в кабинете, плотно притворив за собой дверь.

Клэр без сил прислонилась к дверному косяку.

Итак, все решено. Она будет следовать тому, что подсказывает ей разум. Теперь к ней вернется душевный покой.

Спешные сборы отвлекли Клэр от тягостных раздумий. Перед самым отъездом Клэр навестила мать и обнаружила, что та чувствует себя гораздо лучше. Но оказалось, что это не к добру. Фелиция уже успела пожаловаться сестре, что Клэр обманула ее. Леди Мюриэль из меланхолии впала в ярость.

— Бесчувственное, неразумное дитя! — кричала на Клэр мать. — Неблагодарная дочь! Как ты можешь допустить, чтобы этот человек прикасался к тебе своими обагренными кровью руками?

— Мама, я…

— Все видят, как ты смотришь на него! Ты увиваешься за мужчиной, который хладнокровно убил твоего отца.

Клэр нечего было возразить.

Когда поток гневных обвинений иссяк и леди Мюриэль перешла на бессвязное бормотание, она спросила:

— Если я расторгну брак и Фелиция займет мое место, на нее ты тоже станешь кричать?

— Она мне не дочь, — отвернулась мать. — И Кларенсу не дочь. И потом, меня в этом случае здесь не будет. Я уеду в Сент-Фрайдсвайд. Я слышала, что ты обещала настоятельнице королевский кубок в качестве платы.

Клэр и не надеялась, что мать Уинифред устоит против такого соблазна. Впрочем, это решало множество проблем. Тем более что мать действительно не смогла бы здесь остаться.

— Ты можешь пойти в монастырь вместе со мной, если, конечно, ты сохранила девственность. Пришли ко мне Томаса.

Клэр холодно поцеловала мать в щеку и вышла. Она не послала за Томасом. Брат собирался вместе с ними ко двору, чтобы остаться там на службе у короля. Томас выглядел подавленным, но смиренным.

Ренальд ехал на лошади рядом с Клэр в доспехах и шлеме. Она была потрясена, когда увидела его таким, как в тот первый день, когда он подошел к стенам Саммербурна. Но теперь Ренальд не вызывал в ней отторжения. Она его любила и находила красивым и мужественным.

— Как Томас? — спросил он.

Клэр давно перестала удивляться тому, что Ренальд читает ее мысли.

— Если он и расстроен, то предстоящей разлукой с Джошем. Ты был очень добр к нему.

— Он хороший парень, — продолжал Ренальд. — У него благородное сердце. Его ждет большое будущее, если он не даст волю своим капризам. Придется, конечно, пару раз отведать розог, но это ему лишь на пользу. И — хочешь верь, хочешь нет — Генри позаботится о нем.

— Потому что чувствует свою вину перед ним?

— Так же, как я… — Ренальд прямо взглянул ей в глаза и отъехал проверить караван всадников и вьючных лошадей.

Интересно, говорил ли Ренальд с Томасом о том, что королю нельзя перечить и выказывать неповиновение? В таком случае розгами дело не ограничится. Томас не интересовался политикой, но был не менее импульсивен, чем она сама. Клэр окликнула Томаса, и они поехали рядом.

— Как ты думаешь, тебе понравится придворная жизнь?

— Не знаю. Но я собираюсь служить королю, как того требует долг чести.

Клэр улыбнулась, услышав в его словах отголосок беседы с Ренальдом.

— Хорошо. Я тоже не собираюсь никому создавать проблем. В конце концов, если было совершено зло, то Господь накажет злодея.

— Джош говорит, что у короля десятки пажей! — воодушевленно воскликнул Томас. — Как здорово, что у меня будет столько приятелей! И еще он говорит, что мне дадут оружие и доспехи, чтобы я мог тренироваться. И еще…

Клэр с улыбкой слушала его, благодаря Бога за то, что в сердце Томаса не осталось ненависти и жажды мести. Что ж, можно надеяться, что его судьба сложится благополучно.

Ее мать будет вполне довольна жизнью в монастыре. Леди Агнес в любом случае сможет остаться в Саммербурне. Фелиция получит такого мужа, о котором мечтала.

Таким образом, от расторжения брака пострадают только двое — она и он. Чтобы этого не случилось, ей нужно всего лишь признать, что смерть отца была законной и правомерной. Клэр вздохнула.

Может, отдать решение и этой проблемы на суд Господа? Вообще-то ей всегда казалось, что люди должны сами делать нравственный выбор.

Большую часть пути всадники ехали шагом, чтобы лошади не уставали. Вся компания весело болтала и пела. Кто-то начал рассказывать историю, и Клэр вспомнила о дневнике своего отца. Вытащив дневник из сумки, она погрузилась в чтение.

Прошло довольно много времени, прежде чем Ренальд нагнал ее и снова поехал рядом.

— Дневник твоего отца? Расскажи мне, о чем он пишет?

— В некотором смысле это бред безумца, — ответила она. — Полагаю, что он был так же смущен и растерян, как я сейчас. Отец невысокого мнения о мятеже. Он считает, что сторонники графа Роберта больше заботятся о собственной выгоде, чем о благе страны.

— Им были обещаны высокие государственные посты, — кивнул Ренальд.

— Отец дурно отзывается о Роберте де Беллеме и его братьях.

— Ничего удивительного.

— Это правда, что де Беллем нанес своей жене смертельное оскорбление и она умерла от этого?

— Так говорят.

— Отец — вернее, Святой Себастьян — борется с сомнениями, — вздохнула Клэр. — Он не уверен в том, что его обвинения против короля справедливы.

— Как жаль, что неуверенность не удержала его от опрометчивого шага! Спаси Господи его душу!

— Аминь! Отца больше всего волновали его соратники. Он пишет о том, что дерево узнаешь по тем плодам, которые оно дает.

— К несчастью, на стороне короля не меньше мошенников, — пожал плечами Ренальд. Приподнявшись в седле, он оглянулся. — Пожалуй, нужно остановиться и дать отдых лошадям. — Ренальд отъехал, чтобы, распорядиться о привале, оставив Клэр в крайнем раздражении.

А существуют ли вообще на свете такие вещи, как добро и зло?

Напоив лошадей и задав им корм, люди разбрелись по лугу, чтобы размять ноги. Клэр ухитрялась читать на ходу, стараясь отыскать таинственный смысл в отцовских записях.

Он не рискнул перечислять тех, кого называл «гнилым плодом», но упомянул о добрых людях, поддерживающих графа Роберта. Среди них оказались граф Солсбери и Эйдо из Пиила. Эйдо? Клэр с недоверием отнеслась к оценке отца. Он, вероятно, имел в виду то, что Эйдо являлся одним из вдохновителей мятежа.