Онлайн книга «Джентльмены удачи»
|
– Можно? – Мальцев взял у полковника снимок, вгляделся. – Отвратительная рожа… – чуть не плача от ненависти, сказал он. – Вы их поймаете? – Безусловно, – заверил Верченко. – Спасибо, – благодарно кивнул Мальцев и встал, но тут же вкрадчиво предложил: – А может, Глебу Иванычу позвонить? – А что Глеб Иванович?! – раздражаясь, воскликнул полковник. – Я, конечно, очень уважаю Глеба Ивановича, но он тоже не Господь Бог и не гончая собака! Зазвонил телефон. Полковник схватил трубку. – Верченко слушает! – казенно и раздраженно отозвался он, и вдруг лицо его переменилось и голос стал приветливым. Он даже встал: – Да, Глеб Иваныч… Ну конечно, Глеб Иваныч!.. Так точно, Глеб Иваныч!.. Профессор на цыпочках вышел из кабинета и прикрыл за собой дверь… В проходной он отдал пропуск, вышел на заснеженную московскую улицу и, увидев подходивший к остановке автобус, бросился за ним… В автобусе сдавленный со всех сторон современниками профессор еле вытащил из кармана пятак. – Передайте, пожалуйста, – вежливо постучал он в спину впереди стоящего гражданина. Гражданин обернулся, и рука Мальцева застыла в воздухе: прямо перед ним в пыжиковой шапке стоял его злейший враг – Доцент! Грабитель взял из пальцев профессора пятак, передал дальше. – Полундра! – предупредил себя ошеломленный Мальцев. Автобус остановился, дверцы разомкнулись, грабитель вышел. Мальцев ринулся за ним. Профессор преследовал, как заправский детектив, теряясь в толпе, пытаясь остаться незамеченным, хотя преследуемый не обращал на него никакого внимания. Он свернул в переулок и скрылся за оградой. На воротах была вывеска: ДЕТСКИЙ САД № 83 Мальцев прижался носом к стеклу. В окне был виден бандит, застегивающий пуговицы белого халата, и женщина в белой шапочке. Она что-то говорила ему, и тот рассеянно посмотрел в окно. Мальцев моментально присел, боясь быть увиденным. – Плохо едят! – жаловалась Трошкину молодая воспитательница Елена Николаевна. Трошкин вошел в столовую. За столиками дети скучали над манной кашей. Оглядев ребят, Трошкин громко объявил: – Товарищи! Завтрак в детском саду сегодня отменяется! – Ура-а-а! – восторженно закричали «товарищи». – …Мы совершим полет на космической ракете на Марс. Командором назначается Дима. Дима, ты сегодня командор. Прошу взять в руки космические ложки. Подкрепитесь основательно. До обеда ракета не вернется на Землю. Дети судорожно схватили ложки и стали запихивать в рот «космическую» манную кашу. – Гениально! – прошептала Елена Николаевна. В это время дверь в столовую приотворилась, заглянул участковый милиционер. – Евгений Иванович, можно вас на минуточку? – виноватым шепотом попросил он. – Здравствуй, Петя, – поздоровался Трошкин. – Ты извини, я сейчас занят. – Вот тут гражданин настаивает, – виновато сказал Петя, и в тот же момент из двери на середину столовой с такой стремительностью, будто им выстрелили, вылетел Мальцев. Он схватил Евгения Ивановича за горло и заорал: – Попался! – Пустите! Вы что, с ума сошли?! – пытался вырваться Трошкин. – Отдавай шлем, подлец! Ты Доцент, а я профессор!.. В подмосковном дачном поселке за низким заборчиком, заваленный до окон снегом, стоял летний садовый домик. Оттуда доносилась песня: Стучат колеса, и поезд мчится, Стучат колеса на ветру-у… И всю дорогу мне будет сниться Шикарный город на южном берегу. Хмырь и Косой пировали за дощатым столом. Перед ними стояла начатая бутылка «Московской» и лежали соленые огурцы на газетке. – За Доцента! – Косой поднял стакан. – Да, это тебе не мелочь по карманам тырить, – авторитетно заметил Хмырь. – Теперь тысяч по сто каждому обломится. Они чокнулись и выпили. – А что ты с ними будешь делать? – поинтересовался Косой. Хмырь не ответил, усмехнулся снисходительно – было ясно, что он найдет деньгам достойное применение. – А я машину куплю с магнитофоном, – размечтался Косой, – пошью костюм с отливом и – в Ялту! – Во все горло он запел: Я-я-Ялта, где растет голубой виноград. Ялта, где цыгане ночами не спят, Ялта, там, где мы повстречались с тобой, Там, где море шумит о прибрежный гранит, Поет прибой… В ворсистом пальто и каракулевой шапке пирожком, со спортивной сумкой в руках Доцент медленно шел по тропинке среди заснеженных сосен. Поселок дышал тишиной и покоем, и Доцент, казалось, был покоен и тих, но все до последней клеточки было напряжено в нем… У калитки он остановился, постоял несколько секунд, потом вдруг резко обернулся: никого… Доцент быстро вошел в домик. – Ну? – встрепенулся Хмырь. – Толкнул? – спросил Косой. – Толкнул… грузовик с откоса, – пробурчал Доцент, зачем-то отодвигая комод. – Рыбу я ловил. – Рыбу? – удивился Хмырь. – Какую рыбу? Где? – На дне. В проруби у лодочной станции… Доцент достал из-за комода пистолет и сунул его за пояс. – Пушка!! – вытаращил глаза Косой. – Зачем она тебе? – Ты, Косой, плавать умеешь? – спросил Доцент. – Куда плавать? – Ну нырять… – Это щас, что ли? В такую холодину? Не было такого уговора! Пусть Хмырь ныряет! – Засекли нас, – серьезно сказал Доцент. – С чего ты взял? – испугался Хмырь. – Чувствую. Я всегда чувствую. Расходиться надо. – Он подошел к столу. – Встретимся завтра в семь у Большого театра… Он взял бутылку и стал пить прямо из горлышка. – Ни с места! – раздался отчетливый приказ. – Все! Кина не будет, электричество кончилось! – отозвался Косой и первым поднял руки. Нам не страшен серый волк, Серый волк, серый волк! — пели три «поросенка» в костюмах и масках: в детском саду № 83 шла подготовка к Новому году. Дети сидели на стульчиках, как зрители, аккомпанировал на рояле Евгений Иванович Трошкин. – Хорошо, – похвалил он и похлопал в ладоши. Дети тоже захлопали. – Теперь Серый Волк! Из-за занавеси вышел худенький и робкий Серый Волк и тоненьким голосом затянул: Я злой и страшный Серый Волк, Я в поросятах знаю толк… |