Онлайн книга «Диомед, сын Тидея. Книга 1. Я не вернусь»
|
Этот гонит сумрак ночи, этот – сумерки души. Вот и гоним – чашу за чашей... – Еще!.. Еще одну – и все! За новобрачных! Гера, Гестия, хай! – Ха-а-ай! Пьян Любимчик, вино проливает, со скамьи валится. Да и мы все не трезвее. Словно после боя – отпускает. Понемногу, понемногу... – За Елену! За Менелая! Ха-а-ай! ...Белым было лицо Менелая Атрида, когда Прекрасная надела ему на голову венок. Белым – одни глаза жили. Упал на колено, прижался к ее руке... Неужели она мои мысли прочитала? Или не нужно ей это, сама все поняла? Богиня! – Слушай, Дио... Диомед! – Любимчик навалился, задышал на ухо. – А мне Тиндарей девушку одну сосватает! Вроде бы как в награду. Пенелопа, дочь Икария. Познакомили уже – красивая! И хозяйственная, шить умеет. – Поздравляю! – смеюсь я. – Чтобы лучник да без добычи уехал! – Э-э-эх! – взлетает вверх иссеченная тетивой ладонь. – Пенелопа – хорошо, конечно... Ну, скажи, Диомед, чего твоя сестра замуж так рано вышла? Я бы... Она такая!.. Обнимешь, губами кожи коснешься... Да ты чего? Убить его, рыжего, что ли? Ох, мама, мама! – Выпьем! – Тевкр Теламонид вскакивает, опрокидывает гидрию прямо на пол... ...Тр-р-ра-ах! – На счастье! На счастье! – вопит пьяный хор. – Выпьем! – не сдается саламинец. – За наш союз! За наше братство! Братство лучших! Братство героев! Братство Елены! – Ха-а-а-а-ай! – И если что, мы все, как один... Все, как один, бронзовой... железной рукой!.. – Ха-а-а-а-а-а-а-ай! – Сразу видно – братья, – шепчу я грустному Капаниду, за весь этой пьяный вечер не проронившему даже слова. – Друзей обычно выбирают. – Жа-а-алко! – вздыхает Сфенел. – Елену – замуж! Жалко... Я, знаешь, думал... Нет, Тидид, я все понимаю, но все-таки!.. Думал... Вздыхает, бедняга! Что тут скажешь? Наверное, каждый из нас об этом думал – хотя бы на миг краткий. Тонкие золотистые руки, невесомая тяжесть венка из роз на голове... Будь счастлива, Прекрасная! – А выпьем еще за!.. Не договорил Тевкр – со скатертью поцеловался. То-то! А Любимчик на кратер критский, осьминогами расписанный, покосился, чашу в сторону отодвинул: – В-все! Дионис, хайре! Слушай, Диомед, ты меня с собой на войну возьмешь? Ты же обещал! Я только моргнул. Видать, не только Дионис ему пригрезился, но и сам Арей Эниалий! – На какую войну, Лаэртид? – На такую! – твердо ответствовал рыжий. Еще и война ему! Хорошо Одиссею, ему с невестой об овцах и козах итакийских толковать (ведь хозяйственная!), на свадьбах гулять – Менелаевой и своей... и о войне мечтать («Колесницы-ы-ы-ы впере-е-е-ед!»). А нам домой пора! Ванакту-челноку самое время мчаться в Аргос, потому что Атрей уже сидит на микенском престоле, игра продолжается, вот-вот снова выбросят кости... ...А я так соскучился по Амикле! Так соскучился! Ничего, маленькая! Скоро буду! Скоро! «...Ванакт – солнце, а солнце сжигает тех, кто стоит слишком близко. Пожалей эту девочку, спрячь ее, увези!..» Зачем, мама, ты это сказала? * * * ...Близкой грозой дышала туча – громадная, непроницаемо-черная, клубящаяся скрытым огнем. Я замер, застыл, превратился в камешек на речном берегу, в тающую ледышку... – Радуйся, внук! – пророкотал гром. – Радуйся! – Радуйся и ТЫ, – с трудом выдохнул я. – Кем бы ТЫ ни был... Громыхнуло. Острая молния унеслась куда-то в близкую бездну. – Я – это Я! Закрыть глаза, замереть, исчезнуть... Не могу! Да и есть ли у меня сейчас глаза? Я камешек, я ледышка... – И я – это Я, ДЕД! Каждый из нас, это – Я. – Узнаю свою кровь, Диомед! – захохотал гром. – Слушай, внук! Ты сделал то, что нужно было МНЕ – и Я подарю тебе великую славу. Ты ведь этого хочешь? И снова молния – еще ближе, еще страшнее. Горячая боль опекла лицо... – Мне... Мне не это нужно, ДЕД! Гром обрушился со всех сторон – сверху, снизу, отовсюду. Туча клубилась, горячий ветер открывал клочья, уносил прочь. – Остальное завоюй себе сам, мой нахальный внук! Открою тебе секрет: покорностью от НАС ничего не добьешься. Мне было не легче твоего, Диомед! Мой отец тоже был сумасшедшим. Дерись! Сражайся, пока не победишь – или не погибнешь! – С кем? – проорал я прямо в черную тьму. – С кем драться? С ВАМИ? С вашей Семьей? С ТОБОЙ? Мир замер. На миг почудилось: сквозь темную пелену на меня смотрит ЕГО Лик. Холодно, надмирно, безразлично. Но вот что-то живое вспыхнуло в ярких, как утреннее небо, глазах. – А хоть и со МНОЮ, мальчик. Если бы Я боялся, то до сих пор прозябал бы в чужой утробе. Вам, людям, легче – вам нечего терять! Кем лучше быть – овечьим стадом или львиной стаей? Я не стану помогать, Я превращу тебя в серый пепел, если станешь мешать МНЕ. Но все равно – сражайся! Иначе – ты не МОЙ внук! Полыхнуло, закрутилось огнем, желтым, невыносимо жарким пламенем, я сгинул, исчез, провалился в Тартар, в безвидность, в никуда... – Сражайся! – все еще грохотало в ушах. – Сражайся! ...Пот струился по лицу, и не было сил даже привстать, даже провести ладонью по лбу. Нет, неправда! Этого не было! Просто сон, страшный сон, такие иногда снятся перед рассветом... «Покорностью от НАС ничего не добьешься! Сражайся!» * * * Я так и понял – случилось! Понял, когда в чуткой вечерней тишине простучали возле окон копыта, когда засуетились куреты, когда хлопнула дверь, и Мантос, старшой гетайров, быстро поклонившись, взглянул мне прямо в глаза... Тегея – маленький пыльный городишко среди гор. Даже не городишко – полтора дома на холме. Мы как раз собирались ужинать, и Любимчик начал рассказывать одну из своих бесконечных баек... (Увязался-таки со мной рыжий! До Гереи Аркадской проводить вызвался. Стада Лэртовы, оказывается, возле той Гереи пасутся, пригляда требуют. Хозяйственный парень!) – Из Калидона, ванакт. Война! В темных глазах курета – темный огонь. Соскучился по Арею, чернобородый! А я на Одиссея покосился. Ведь ляпнул он перед отъездом о войне! Спьяну, конечно, но все-таки! Накаркал – или угадал? – Гонца сюда! А в голове уже мысли в строй становятся, латами звенят. Локры напали? Пираты? Мятеж? Но почему сейчас? Только-только Атрей венец золотой надел... |