Онлайн книга «Варшава»
|
– А если поймают? – И наплювать. Што яны мне зробять – старай бабе? – Хозяйка улыбается. Спереди у нее одни металлические коронки. * * * Тетка в сером костюме, с бусами на шее листает мой паспорт. Комната оклеена желтыми обоями, на потолке – подтеки. На обшарпанном письменном столе – старый черный телефон, стопка бумаг и общая тетрадь. – Ближайшая поездка – двадцать седьмого, разрешительная запись у вас уже есть. Поездом до Сокулок – это сразу за польской границей, километров пять. Потом – автобусом в Плоцкое воеводство. Три дня торговля, один день – закупка. Отправление поезда в двадцать два ноль-ноль. Просьба не опаздывать. – А что лучше всего везти? – Ну, что все везут. Хозтовары. Одежду. Водка наша хорошо идет. Спирт «Рояль». И сигареты импортные – блоками. – И все это можно провозить? – Норма – литр водки и один блок сигарет на человека. Но если хорошо спрятать… * * * Купе забито клеенчатыми баулами. Пожилой мужик спрашивает: – Что, тоже с нами на Польшу? – Ага. – Там наверху еще место вроде есть, попробуй туда. Я отодвигаю складные тележки, сую свои сумки на полку. Заходят две тетки. Мужик кивает на меня. – А вот и четвертый наш попутчик. Я говорю: – Здрасьте. За окном чувак везет на тележке три больших брезентовых баула. К одному привязана трубка фотообоев. Поезд трогается. Проплывают кассы, камеры хранения, багажное отделение. Мужик достает бутылку водки. – Ну, надо это… За поездку… Тетки кладут на стол хлеб, сало, жареную курицу. – Присоединяйся, парень, – говорит одна. Ей лет сорок пять, волосы покрашены в рыжий цвет, на щеке – бородавка. Мужик льет водку в пластиковые стаканы. – Ну, чтоб хорошо съездить. Мы чокаемся, выпиваем. Я отламываю хлеба и кусок курицы. – Который раз уже? – спрашивает мужик. – Пятый, – отвечает тетка с бородавкой. – Мы на камвольном комбинате работаем, зарплату товаром дают, только Польша и выручает. Мужик поворачивается ко мне: – А ты? – Я – первый раз. – Ну, начинать когда-то надо. Давайте за это и выпьем. Залезаю на вторую полку, ложусь. Пальцы – жирные, скользкие, но лень идти в туалет мыться. Я вытираю руки о тюфяк. Мужик и тетка с бородавкой – Люба – пьют «на брудершафт». Вторая тетка, Валя, смотрит на них. Мужик говорит: – Я на моторном работаю, начальник ремонтного цеха, между прочим. Та же история, что и везде – заказов нет, работы нет. Цех стоит второй месяц. Вот я неделю за свой счет – и на Польшу. В том месяце съездил, сейчас опять. За неделю заработаю больше, чем на заводе за месяц. – Да, не говорите, – говорит Люба. * * * Утро. Подъезжаем к границе. Начальник цеха учит меня: – Ты, главное, на базаре не торопись – они тебя со всех сторон обступят, все им надо посмотреть. Ты им тогда говори – подождите, по одному. А то не разберешься с деньгами, наколешься, и покрадут тоже. Думаешь, в Польше всякой швали нет? Я смотрю в окно. Остатки снега на насыпи почернели от мазута и грязи. Из труб деревенских домов идет дым. Я спрашиваю: – А на границе сильно шмонают? Что вообще можно везти, а что нет? – Ничего нельзя. По закону – только на пять тысяч. А что ты на пять тысяч повезешь? Поэтому козлы эти на таможне к любому пристанут, если захотят. – И что тогда? – А что тогда? Снимут с поезда – и катись домой своим ходом со всеми сумками. Что, нормально? – Да не пугайте вы парня, – говорит Люба. – Пройдем мы эту таможню. Поезд тормозит, хлопают двери купе. Заходит молодой пацан с зелеными погонами – белорусский пограничник. – Паспорта на проверку! Он по очереди листает паспорта, сверяется с блокнотом. В тамбуре – голоса. Открывается дверь. На пороге – таможенник. Небритый, с седой щетиной на щеках. От него несет водкой. – Здрасьте. Все сумки – на сиденья. Тетки и начальник цеха суетятся, поднимают баулы на сиденья. Места не хватает. Я кладу свои сумки на бело-синий клеенчатый баул. – Что это вы так много везете, а? – спрашивает таможенник. Он стоит, скривившись, держится рукой за верхнюю полку. – А правила никто не отменял, максимум на пять тысяч. Это чье? – Он показывает на мои сумки. – Мои. – Сколько всего сумок? – Две. – Ладно, ставь назад. Я засовываю сумки на полку. Таможенник раскрывает молнию на бауле. – Чьи вещи? – Мои, – говорит Валя. – Это что – рубашка? Новая? – Нет, бэ-у. – А по-моему – новая. Сколько стоит? Тысячи две, не меньше. Думаете, я дурной, цен не знаю? А сколько у вас еще всего? Тут не на пять тысяч, тут на все пятьдесят или сто. Готовимся на выход. – А может, не надо? – Валя задвигает дверь купе, достает десять долларов и бутылку шампанского. Таможенник кривится, отворачивается. – Давайте не будем терять время. На выход. Валя вынимает еще десятку. Таможенник забирает обе, складывает, сует в карман штанов. Он расстегивает китель, отворачивает полу. Там у него пришит карман по размеру бутылки. Валя ставит в карман шампанское. Таможенник говорит: – Ладно, все. Счастливого пути. Он выходит, задвигает дверь. Въезжаем на польскую территорию. Поезд замедляет ход. – Теперь поляки, – говорит начальник цеха. – Эти только водку смотрят и спирт. Остальное им – до пелагеи, извиняюсь за выражение. Я спрашиваю: – А водку почему? – Экономика. Знаешь, сколько государство зарабатывает на водке? Своя водка у них дорогая: пятьдесят тысяч и больше. А наша идет по двадцать. Вот и считай. Представь, если б к нам приезжали… ну, например, вьетнамцы и продавали водку дешево. Тогда бы нашу никто не брал. Так и у них. – А вы много водки везете? – Две, как положено. А у тебя что – больше? – Ну да. – Хорошо спрятана? – Так себе… А что будет, если найдут? – Не бойся, не арестуют и в Польше жить не оставят. – Он хохочет. |