Онлайн книга «Записки старого козла»
|
– а ты знаешь, кто эти девки, ты, умник? – конечно – мои друзья. – да это шлюхи! они работают в трех борделях напротив! поэтому они – ШЛЮХИ! ну что я мог ответить на это? мы просто стояли и смотрели друг на друга, долгая это была пауза, наконец Пинелли удалился. остаток ночи прошел как обычно, я на всякий случай отобрал у Элси пистолет. – я чуть было не продырявила этому мудаку пупок, – сказала она. – это его мать была шлюхой! дальше я плохо помню, но заправка очень быстро опустела, я сел и как следует приложился к стакану виски с лимонадом, затем поднялся и заглянул в кассу – вся наличность была на месте. около пяти утра пришел босс. – Буковски! – да, мистер Сандерсон? – я в твоих услугах больше не нуждаюсь, (знакомые слова.) а что не так? – ребята говорят, ты устроил тут настоящий бордель, натащил шлюх, они ходят по заправке, трясут сиськами, крутят жопами, а ты лапаешь их и развлекаешься ночами напролет, и сегодня то же самое было – пососушки, полизушки и поебушки, – признавайся? – ну, не совсем так, как вы расписали. – знаешь, я решил сам поработать за тебя, пока не найду надежного человека, а ты иди и поищи себе развлечений где-нибудь в другом месте. – ладно, вы здесь босс, мистер Сандерсон. наверное, дня через два, засидевшись в баре, я решил прогуляться до своего бывшего места работы, возле заправки стояла пара-тройка полицейских машин, в толпе я разглядел Марти, таксиста, с которым я неплохо ладил, и подошел к нему. – что случилось, Марти? – Сандерсона пырнули ножом, и из его пушки подстрелили одного водилу. – черт, прямо как в кино! а подстрелили Пинелли? – да откуда ты знаешь? – в пузо? – точно! как ты догадался? я не ответил, был слишком пьян. я брел по ночному городу, светила новоорлеанская луна, я повернул к своему дому, и вдруг из меня полились слезы, обильный поток слез в лунном свете, потом слезы остановились, и я почувствовал, как они высыхают у меня на лице, стягивая кожу, оказавшись в своей комнате, я не стал включать свет, скинул ботинки, снял носки и залег в кровать без Элси – моей прекрасной чернокожей шлюхи, наконец я уснул и спал в ночи, переполненной вселенской печалью, а когда проснулся, то задался вопросом: какой город следующий, какая работа? да какая, в общем-то, разница! я поднялся, надел носки, влез в башмаки и отправился за вином, улицы не радовали, они редко балуют взгляд, улицы – структура, контролируемая крысами и людьми, и мы должны жить в ней и умирать в ней. но как любил говаривать один мой приятель: «жизнь – это не контракт, в котором все расписано, что и кто кому должен». я вошел в винную лавку, этот сучара за прилавком слегка подался вперед, в ожидании заполучить свои грязные деньжонки. каракули, оставленные на картонках от рубашек во время двухдневного запоя: * * * Когда Любовь обретает командный голос, шепот Ненависти может доставлять удовольствие. * * * без риска нет победы * * * Прекрасных мыслей и прекрасных женщин надолго не хватает * * * тигра легко посадить в клетку, но трудно сломать. Человека наоборот. * * * если хотите узнать, а где же Бог, спросите у пьяницы. * * * не бывает ангелов в окопах под огнем * * * нет боли – нет сочувствия, каждое удовольствие – сделка с дьяволом. * * * разница между Искусством и Жизнью в том, что Искусство более сносно * * * я предпочитаю послушать про жизнь американского бродяги, чем про смерть греческого Бога. * * * нет ничего скучнее правды * * * Исключительно уравновешенная личность абсолютно ненормальна * * * Почти все рождаются гениями, а хоронят сплошь идиотов * * * смелый человек лишен воображения, трусость же чаще всего порождается отсутствием приличного питания. * * * сношаться – все равно что отвесить смерти пенделя, когда поешь * * * когда народ начнет сам править государством, государство отомрет, до тех пор мы все в дураках * * * интеллектуал – тот, кто говорит о простых вещах сложно; художник – тот, кто говорит о сложных вещах просто * * * каждый раз на похоронах такое ощущение, будто объелся пророщенной пшеницы * * * текущие краны, лысая резина, выпердыши страсти – все это печальнее смерти. * * * если хотите узнать, кто ваш истинный друг, загремите в тюрягу * * * больница – это то место, где вас пытаются убить без всяких на то причин. Равнодушие и расчетливая жестокость американских больниц есть результат деятельности не тех врачей, которые измотаны нескончаемым потоком пациентов и просто привыкли к страданиям и смерти, а тех, которые много получают за то, что ничего не делают, и которых боготворят невежды, как шаманов, тогда как в большинстве своем они не могут отличить волосы со своей собственной задницы от корешков сельдерея. * * * Прежде чем разоблачить зло, пресса меряет собственный пульс. * * * картонки кончились. так, вот ваша рождественская сказка, детишки, – садитесь в круг. – ага, кажется, до меня дошло, – сказал мой друг Лу. – точно? – точно. я налил нам еще винца. – итак, мы работаем вместе, – продолжил Лу. – железно. – ты классный рассказчик, ты плетешь интересные истории, и не важно, правда это или нет. – это правда. – пусть правда, но в данном случае это не важно, а теперь слушай, что мы сделаем, есть классный бар неподалеку отсюда, ну, ты знаешь его – «Молино». мы скинемся на одну порцию виски, и ты пойдешь туда, возьмешь выпивку и сядешь нянчить ее, а сам будешь высматривать, кто имеет на кармане хорошие бабки, туда ходят толстосумы, вот, приметишь какого-нибудь хмыря, под любым предлогом подсядешь к нему и включишь свою дурочку, ему понравится, я уверен, когда ты под мухой, у тебя даже словарный запас разбухает, однажды ночью ты был в сиську пьяный и заявил мне, что работал хирургом, я засомневался, и тогда ты детальнейшим образом расписал, как делать операцию на брыжейке толстой кишки, в общем, слушай дальше, он начнет покупать тебе выпивку, вы поднажретесь как следует, а когда бар закроется, ты поведешь его через проулок на Альварадо. скажешь, что подгонишь ему злоебучую мокрощелку. ну, можешь плести что угодно, только заведи его в тот проулок, там я буду вас ждать. |