Книга Тысяча осеней Якоба де Зута, страница 140 – Дэвид Митчелл

«Гребите хоть изо всех сил, — мысленно говорит им капитан, — вы не быстрее моего «Феба».

— Превратив Дэдзиму в руины, мы разрушим миф о голландском могуществе. А после того, как уляжется пыль и будут усвоены уроки, британскую миссию в Нагасаки, которая прибудет после нас, возможно, на следующий год, встретят более вежливо.

— А если, капитан, — спрашивает майор Катлип, — местные попытаются пойти на абордаж?

— Дадим предупредительный залп, а если его не услышат, вы можете продемонстрировать мощь и точность британских ружей. Убейте, сколько сможете.

— Сэр, — старшина — артиллерист Уолдрон поднимает руку, — похоже, без перелетов не обойтись.

— Наша цель — Дэдзима, но если какое‑нибудь ядро, случайно, долетит до Нагасаки…

Пенгалигон чувствует осуждение стоящего рядом Хоувелла.

— …тогда японцы будут более осторожны с выбором союзников. Пусть эта заводь попробует вкус наступающего столетия. — Среди лиц на такелаже Пенгалигон замечает Хартлпула, который смотрит на него сверху вниз, словно коричневокожий ангел. — Покажите этому порту язычников с оспяными рожами, какой урон может нанести врагу военный корабль Британии, когда он полон праведного гнева!

Почти триста человек с уважением и восторгом внимают капитану.

Он бросает взгляд на Хоувелла, но тот смотрит на Нагасаки.

— Артиллеристы — к орудиям! Ведите нас, мистер Уэц, будьте любезны.

Двадцать человек крутят якорный ворот: цепь скрипит, якорь поднимается.

Уэц выкрикивает команды матросам, рассыпавшимся по мачтам.

«Хорошо управляемый корабль, — любил говорить капитан Голдинг, — что плывущая опера…

Опускаются шпринтовые паруса и кливера, а утлегарь демонстрирует свою крепость.

…где режиссер — это капитан, но дирижером выступает мастер паруса».

Опускаются фок и грот, наступает черед марселей…

Корпус «Феба» напрягается и потрескивает от возрастающей нагрузки.

Ледбеттер, лотовый с уместной фамилией [116] , пробует глубину, держась за гитов.

На полпути к моросящему небу, матросы сидят на брам — реях…

Нос корабля — выгнутая дуга ста сорока градусов…

…и, резко дернувшись, фрегат устремляется к Нагасаки.

Просмоленный датчанин никак не может справиться с запутавшейся оттяжкой.

— Позволите отойти, сэр? — Хоувелл указывает на датчанина.

— Идите, — отвечает Пенгалигон. Краткость подразумевает: «И не спешите возвращаться».

— Может быть, нам, — он обращается к Рену, — насладиться зрелищем с носа?

— Великолепная идея, сэр, — соглашается второй лейтенант.

Сильно прихрамывая, Пенгалигон добирается до вантов фок — мачты. Катлип и дюжина морпехов наблюдают за оставшейся сторожевой лодкой. Она — в ста ярдах впереди, жалких двадцати футов в длину, с небольшой надстройкой, еще более неуклюжая, чем доу. Шестеро солдат и два инспектора, кажется, спорят между собой о том, что предпринять.

— Оставайтесь на месте, красавчики, — бормочет Рен. — Мы разрежем вас напополам.

— Мягкое предупреждение, — предлагает Катлип, — прочистит им мозги, сэр.

— Согласен, но, — Пенгалигон обращается к морпехам, — не убивайте их.

— Есть, сэр, — отвечают морпехи, готовя ружья.

Катлип выжидает, пока расстояние не сокращается до пятидесяти ярдов.

— Огонь, парни!

Щепки отлетают от корпуса лодки; море вокруг нее превращается в дождь брызг. Один инспектор бросается на четвереньки, его коллега ныряет в надстройку. Два гребца хватают весла и уводят лодку с пути «Феба» — как раз вовремя. С носа корабля не составляет труда рассмотреть японских солдат: они грозно глядят на европейцев, не дрогнув и не страшась, но не собираются атаковать корабль стрелами или копьями и не пытаются его догнать. Их лодка неловко качается на поднятых «Фебом» волнах и вскоре остается далеко за кормой.

— Хорошо целились, — хвалит Пенгалигон морпехов.

— Заряжайте ружья, парни, — командует Катлип. — Следите, чтобы дождь не намочил порох.

Нагасаки, спускающийся к бухте по горным склонам, становится все ближе.

Бушприт «Феба» нацелен на восемь — десять градусов восточнее Дэдзимы: «Юнион Джек» развевается на гюйс — штоке — плоский, как доска.

Хоувелл возвращается к капитану, не говоря ни слова.

Пенгалигон всматривается в крохотный жилой пятачок, высранный мутной речкой.

— Вы выглядите печальным, мистер Хоувелл, — говорит Рен. — Схватило живот?

— Ваша забота, мистер Рен, — Хоувелл смотрит прямо перед собой, — неуместна.

Быстрый Малуф перепрыгивает через якорную цепь.

— Около ста местных солдат собралось, сэр, на площади перед Дэдзимой.

— Но они не спускают на воду лодки, чтобы встретить нас?

— Ни одной, капитан: Кловелли следите фок — мачты. Фактория выглядит брошенной: даже деревья сделали ноги.

— Прекрасно. Я хочу, чтобы все увидели, какие голландцы трусливые. Возвращайтесь наверх, мистер Малуф.

В криках Ледбеттера, докладывающего Уэцу о глубине, нет никакой тревоги.

Морось усиливается, ветер устойчив.

Через две или три напряженных минуты с Дэдзимы доносится тревожный звон колокола.

Старшина — артиллерист Уолдрон командует пушечной палубе: «Открыть люки правого борта!»

Люки орудийных портов с треском ударяются о борт корабля.

— Сэр, — Толбот смотрит в подзорную трубу, — два европейца на Сторожевой башне.

— О? — сквозь восемьсот ярдов дождя капитан находит эту пару, наставив на них свою трубу. На одном, более худом, широкополая шляпа, как у испанских пиратов. Другой, пошире, указывает тростью на «Феб», опираясь свободной рукой на поручень смотровой площадки. Обезьяна сидит на угловой стойке. — Мистер Толбот, приведите ко мне Даниэля Сниткера.

— Они думают, — надсмехается Рен, — что мы не выстрелим, пока они там стоят.

— Дэдзима — их корабль, — замечает Хоувелл. — Они на своем квартердеке.

— Сбегут, — пророчит Катлип, — как только поймут, что мы не шутим.

«Феб» в семистах ярдах от восточного берега бухты. Уэц ревет: «Левый борт!» — и фрегат разворачивается на восемьдесят градусов правым бортом — параллельно береговой линии, на расстоянии двух ружейных выстрелов. Они проходят прямоугольный отгороженный участок со складами: на крышах — под зонтиками и в соломенных шляпах — люди, одетые, как китайские торговцы, подобные тем, которых видел Пенгалигон в Макао.