Книга Мои маленькие тайны, страница 61 – Виктория Александер

Эдриен уверенно вел жену в танце, хотя танцевать в туфлях с пробковыми вставками было дьявольски неудобно. Вероятно, некоторые навыки все же теряются.

— Но вы не ответили на мой вопрос: почему вы вышли за него замуж?

— Это нелегко сделать… хотя что в нашей жизни дается легко? — Эвелин долго молчала. — Мне нужен был человек в точности такой же, как мой муж, — надежный, солидный, респектабельный. Честный человек, много внимания уделяющий обычным вещам — дому и семье. И еще мне нужно было постоянство. — Она усмехнулась. — Надо же, а ответить на ваш вопрос оказалось легко. Встретив Эдриена, я поняла, что хочу именно его. Я хотела его тогда. — Она одарила партнера блестящей улыбкой, и у него перехватило дыхание. — И хочу сейчас.

— Но сейчас его нет здесь, рядом с вами.

— Будет. — Она вздохнула. — Сэр, мой муж умен и очарователен, но, как и любой мужчина, он иногда бывает идиотом. Только не ошибитесь: он — мой идиот, и я люблю его всей душой, всем своим существом.

Сердце Эдриена затрепетало.

— Тогда почему вы не живете под одной крышей? — спросил он. — Ведь дела обстоят именно так, насколько я понял?

— Это ненадолго, — заверила его Эвелин.

— Значит, вы намерены простить его? — спросил он и поспешно добавил: — Я не знаю за что, но, вероятно, он что-то натворил.

Эвелин засмеялась.

— Удивлена, что вы этого не знаете. Я всегда считала, что вы знаете все.

— Я стараюсь, — сухо сказал он. — Но в последнее время у меня не было практики.

— Вы лишаете меня иллюзий относительно вас, — поддела его Эвелин.

— Не хотелось бы. — Он должен немедленно все прекратить. Теперь он знает все, что хотел знать. И все же… — Вы любите его достаточно сильно, чтобы простить?

— Я люблю его не «чтобы»… Я просто люблю. И потом… — Она задумалась. — Говорят, большая любовь нередко является причиной больших грехов.

— Вы так думаете? Что между вами существует большая любовь?

— Я не думаю. — Она подняла глаза на собеседника. Это были глаза влюбленной женщины. Горячо любящей своего мужа. Его. Все-таки он идиот. — Я это знаю.

— Значит, любовь — это самое главное?

— Похоже… — Она несколько мгновений задумчиво вглядывалась в его лицо… точнее, в маску. — Вы один из тех мужчин?

— Каких мужчин? — осторожно спросил он.

— Один из тех мужчин, которые надменно и гордо заявляют, что никогда не любили. — Она подалась к нему и прошептала на ухо: — Им приходится хуже всех, когда это с ними наконец случается.

— Правда? — Эдриену пришлось сделать усилие, чтобы не рассмеяться.

— Помяните мои слова, Сэр.

— Я не из тех мужчин, Эви. Я любил, горячо и искренне, но она не отвечала мне взаимностью. — Он прижал Эвелин к себе ближе, чем дозволяли приличия, но на этот раз она не сопротивлялась. Не приходилось сомневаться, что она прощается с ним. С Сэром. Господи, как же ему повезло!

— Понимаю. — Она кивнула. — Но давайте примем как данность, что вы говорите не обо мне. Потому что иначе я почувствую ужасную неловкость из-за того, что эта мысль пришла мне в голову. А если вы все же имеете в виду меня, мне придется убеждать вас, что ваши чувства безответны.

— Совсем?

— Ну, разве что чуть-чуть, — рассмеялась Эви. — Но явно недостаточно.

Смолкли последние аккорды вальса. Танцующие остановились и стали расходиться. Эдриен медленно повел жену в сторону.

— Спасибо вам, Эви, — сказал он.

— Нет, Сэр, это вам спасибо. Я всегда считала, что вы — книга, конец которой мне не суждено прочитать. А я никогда не бросаю книги недочитанными. — Она улыбнулась. — Зато теперь у меня есть все основания закрыть книгу и поставить ее на полку вместе с другими.

Эдриен в притворном ужасе воскликнул:

— Предоставив ее моли и червям?

— Вовсе нет. Аккуратно поставить на полку и всегда заботиться о ней. — Она криво усмехнулась. — Но никогда больше не открывать.

— У вас нет сожалений о том, как сложилась ваша жизнь?

— Моя жизнь сложилась так, как я мечтала. Нет, я обещала быть честной, не сейчас я не вполне честна. — Она помолчала. — По правде говоря, Сэр, моя жизнь намного лучше, чем я могла мечтать, и это никак не связано с деньгами и положением моего мужа. Это связано только с ним самим. Он очень хороший человек, добрый, умный, чуткий, с чувством юмора. Он — самый замечательный человек, которого мне довелось встречать в жизни. Он владеет моим сердцем, и я не могу без него жить.

Эдриен почувствовал комок в горле.

— Значит, вы ни о чем не жалеете?

— Только глупый… или совершенный человек не испытывает никаких сожалений. Я не совершенна и, льщу себя надеждой, не глупа. Но все мои сожаления по большей части не важны. — Она улыбнулась. — Мне жаль, например, что единственная настоящая тайна в моей жизни так и останется тайной. Что я никогда не узнаю, кто вы на самом деле. Быть может, вы человек, с которым я постоянно встречаюсь на подобных мероприятиях. Возможно, мы иногда перекидываемся парой слов. Или кланяемся друг другу в парке. Мне жаль, что я так и не увидела вашего лица.

— Но я могу оказаться уродом.

Эвелин расхохоталась, склонила головку и посмотрела на него снизу вверх.

— Сомневаюсь, впрочем, это не имеет значения. Окажите мне любезность.

— Все, что угодно.

— Когда-нибудь, через много лет, когда вы станете старым и седым и поймете, что конец близок, пришлите мне письмо. Раскройте тайну.

— С радостью. — Эдриен засмеялся. — Обещаю, я непременно это сделаю.

— Надеюсь, это будет не скоро.

— Никто не знает, сколько времени нам отпущено.

— Да, вы правы. — Она снова взглянула на него и улыбнулась. — Прощайте, Сэр.

— Прощайте, моя дорогая Эви.

Эвелин пошла прочь и скрылась в толпе. Но это ненадолго.

Она вышла за него по любви. Пусть она считает его идиотом — он действительно в последнее время вел себя как идиот, но она его любит, и все остальное не имеет значения.

Эдриен направился к боковому выходу из зала и поспешил в небольшой салон, который заранее облюбовал, чтобы избавиться от костюма Сэра и стать собой. Поскольку его костюм — костюм Эдриена — был под плащом, переодевание было простым делом. Потребуется всего несколько секунд, чтобы снять плащ, сменить туфли и маску. Потом он вернется к жене и заключит ее в свои объятия.

И больше никогда не отпустит.

Она должна попасть домой.

Эвелин поспешила сквозь толпу гостей к выходу. Она должна увидеть Эдриена немедленно, в эту самую минуту. Она и так потеряла много времени, позволяя ему быть глупцом. И ведь действительно, никто не знает, сколько времени ему отведено.