Онлайн книга «И пусть вращается прекрасный мир»
|
— Мне встречались пункты из вопросника SAT, [107] которые были разумнее этого идиота. — Не дай ему бросить трубку, умник! Склонившись над пультом, Комптон снова врубает микрофон. — Ты можешь рассказать, что там творится, Хосе? — Чё тебе рассказать, чувак? — Опиши, что происходит. — Во, блин… Ну, стоит он на верхотуре… — И что? — Да ничё. Просто стоит. — И? — А ты откуда звонишь, ваще? — Из Калифорнии. — Эй, я серьезно. — Я тоже серьезно. — Ты мозги мне пудришь, да? — Нет. — Это какой-то розыгрыш, чувак? — Никаких розыгрышей, Хосе. — Нас чё, по ящику показывают? Мы в телике, что ли? — Нет тут у нас телика. У нас компьютер. — Чё? — Это сложно объяснить, Хосе. — По-твоему, я типа с компьютером разговариваю? — Не бери в голову, чувак. — Чё за фигня? Это чё, «Скрытая камера»? Ты щас на меня смотришь, так? Меня показывают? — Где показывают, Хосе? — В телешоу. Хорош уже, я вас всех раскусил. Тут где-то камера спрятана. Давай признавайся, чувак. Взаправду. Я обожаю твое шоу, чувак! Обожаю! — Никакое это не шоу. — Это чё выходит, ты Аллен Фунт, [108] чувак? — Что? — Где твои камеры? Не вижу никаких камер… Эй, чувак, так ты засел в Вулворт-билдинге, что ли? Это ты вон там? Эге-гей! — Говорю же тебе, Хосе, я звоню из Калифорнии. — Выходит, я с компьютером говорю? — Типа того. — Ты, значит, в Калифорнии… Народ! Эй, люди! Он орет во всю глотку, развернув трубку к толпе, и мы слышим гомон множества голосов и свист ветра, и я догадываюсь, что Хосе стоит в одной из тех уличных будок, заклеенных полуголыми девицами и всем прочим, и до нас доносится вой далеких сирен, их зычные высокие стоны, и женский смех, и какие-то глухие выкрики, и автомобильные гудки, и вопли продавца жареных орешков, и бурчание какого-то парня, дескать, у него неподходящий объектив, нужен другой угол обзора, и какой-то другой мужик кричит: «Только не упади!» — Народ! — надрывается Хосе. — У меня в трубке этот псих, он из Калифорнии, прикиньте!.. Эй, ты еще здесь? — Здесь, Хосе. Он все еще наверху? — А ты чё, выходит, дружбан ему, что ли? — Нет. — А откуда знаешь? Это ж ты звонил. — Сложно объяснить. Мы играем с телефонной сетью. Взломали систему… Чувак, он еще наверху? Мне от тебя больше ничего не нужно. Хосе снова убирает трубку от лица, его голос теряется в уличном шуме. — Откуда ты звонишь? — кричит он. — Из Пало-Альто. — Без шуток? — Честное слово, Хосе. — Он говорит, этот парень из Пало-Альто! Как его звать? — Комптон. — Парня зовут Комптон! Ага, Комп-тон! Да. Да. Погодь секунду. Эй, чувак, тут один парень хочет знать, Комптон — и дальше чё? Фамилию его знаешь? — Нет-нет, это меня зовут Комптон. — А его как зовут, чувак, как его зовут? — Хосе, ты можешь просто сказать, что там происходит? — Подкинь мне того дерьма, на котором вы торчите, ладно? Балдеете там, да? Ты точно его дружбан? Эй! Слышьте! У меня тут один приколист висит, из Калифорнии. Говорит, этот мужик из Пало-Альто. Канатоходец живет в Пало-Альто! — Хосе, Хосе! Прошу тебя, хоть секунду меня послушай, о’кей? — Плохо слышно. Как его звать, ты говоришь? — Да не знаю я! — Связь совсем хреновая. Тормозной какой-то, ничего не разобрать, чего он там плетет, чувак. Компьютеры и прочее дерьмо. Ух, ни фига себе! Ни фига!.. — Что там, что? — Лопни мои глаза… — Да что там? Алло! — Нет! — Хосе! Ты еще тут? — Гос-споди… — Алло, ты меня слышишь? — Исус и Мария… — Алло! — Даже не верится. — Хосе! — Да тут я, никуда не делся. Он только что подпрыгнул. Чувак, ты это видел? — Что он сделал? — Он типа подпрыгнул. Это ж рехнуться можно! — Он спрыгнул? — Нет! — Упал с каната? — Нет, чувак. — Он погиб? — Да ни фига! — А что тогда? — Он перескочил с одной ноги на другую! Он одет в черное, чувак. Даже отсюда видно. Он все еще наверху! Этот мужик, он что-то с чем-то! Вот блин! Я уж решил, каюк ему! А он встал на ногу, скакнул, а второй ногой… Ох, чувак! — Он подпрыгнул? — Точняк! — Как зайчики прыгают? — Не, типа как «ножницы»… Он просто… Чувак! Держите меня. Ох, чувак. Держите меня, пятеро. Он такие финты выделывал… На канате, чувак! — Балдеж. — И не говори, чувак, самому не верится. Он чё, гимнаст какой-то? Похоже, он вроде как танцует. Может, он танцор? Слышь, чувак, твой дружбан танцор? — Он мне вовсе не друг, Хосе. — Богом клянусь, он точно привязан к чему-то или типа того. Привязан к канату. Спорим, привязан. Он там, наверху, и вдруг вертит «ножницы»! Охренеть можно. — Хосе, послушай меня. Мы тут с ребятами как раз заключили пари. Как этот парень выглядит? — Он держится, чувак, он держится. — Тебе его хорошо видно? — Да какое там! Точно муравей. Это ж какая высотища. Но он точно подпрыгнул. Весь в черном, уж ноги-то видно. — А ветер дует? — He-а. Духота как в заднице. — Ветра точно нет? — Там, наверху, должен быть. Господи Исусе! Он же, типа, на самой верхотуре. Уж не знаю, как они собираются снимать его оттуда. Фараонов нагнали аж тыщу. Полным-полно. — А? |