Онлайн книга «Алая нить»
|
– Да. – Тебе нужны амандлы. – Что? – Силы, которые способны разрушить страхи. – А что это за силы? – вновь забывает Лола о своем статусе отвечающей. – Предки, Небесный Бог и Знахарство, – объясняет, однако, переводчик. Данга подползает на коленях к девушке, больно хватает ее за подбородок, тянет его вниз и быстро, горячо, громко сыплет словами. – Ты считаешь, что твой предок на небе, и грустишь, – сообщает Лоле мужчина. – А это не так. Предки остаются на земле [114] и помогают нам. Ты должна продолжать поддерживать отношения с усопшим, разговаривать с ним, спрашивать совета и не считать себя одинокой и никому не нужной. Данга спрашивает, случалось ли в твоей жизни потрясение спустя короткое время после смерти близкого человека. – Да. – Это предок напомнил тебе о своем присутствии. – Что за чушь! – не может сдержать Лола возмущенного вскрика, а прорицательница повелительно поднимает вверх правую руку и сурово произносит несколько слов. – Помолчи, подумай. К чему привели тебя испытания и хотел ли этого усопший? Лола потеряла себя – этого отец не хотел. Лола перестала быть матадором – об этом он когда-то мечтал. У нее был шанс остановиться, оставшись с Мигелем в Бильбао, но она снова убежала от предложенного судьбой случая. Неужели Памплона дана ей для того, чтобы в конечном итоге обрести себя? Данга следит за метаниями девушки невидящими глазами, не выпуская из своих ладоней левой руки журналистки, будто впитывает в себя ее пульс. Прорицательница поглаживает шершавыми пальцами нежное запястье слушательницы и заговаривает снова. – Ты найдешь ответ, – переводит ей пастух, – но не забывай и об остальных амандлах. Тебе понадобится их помощь. Ты стремишься во всем оказаться первой, следуй их указаниям. – Как? – Чти первого из близнецов. – Что? Предсказательница вскидывает руки вверх и громко, лихорадочно твердит: – Изулу, изулу, изулу! [115] Она прижимает голову Лолы к своему животу, потом резко отталкивает и с укором произносит несколько непонятных слов. – Ты забыла о нем, – доносится мужской голос. – О ком? Вслед за ясновидящей пастух поднимает руки к потолку хижины. – О небе? – догадывается Лола. – О первом из близнецов. – А кто второй? – снова любопытствует журналистка. – Земля – женщина и мать. – Значит, я забыла о мужчине и отце? – Ты забыла о Небесном Боге. Лола хватает трясущиеся кисти ясновидящей и старается поймать блуждающий взгляд, как будто надеется найти в глазах слепой ответ на свой вопрос. – А может быть, это он забыл обо мне? Данга мягко освобождает свои руки и кладет их Лоле на плечи, заставляя вновь опуститься на пол. Прорицательница категорична. – Он помнит обо всех, – переводит пастух. – Она говорит, он видит тебя, ждет твоих молитв. – Скажи ей, я никогда не молилась. – Неважно. Данга уверена, что ты должна будешь попросить его о помощи. – Когда? Предсказательница кружится на месте, падает на колени, стучит по земле своей шапкой, затем распрямляется и приставляет ко лбу журналистки указательный палец, четко произнеся несколько слогов. – Ты поймешь, – сообщает Лоле мужчина. Ведунья тяжелыми шагами перемещается за спину гостьи. Девушка не видит, что происходит сзади, но чувствует незримые колебания воздуха, которые создают руки Данги. Наконец та замирает и обращается к затылку журналистки с сочувственной нотацией. – Ты смелая, – повторяет за прорицательницей зулус. – Да, – охотно соглашается Лола. – Но ты боишься… – Да. – Теперь подтверждение звучит без особого энтузиазма. – Избавься от страха! – Как? – Используй третью силу. – Знахарство? – вспоминает испанка. – Исцели себя! Заставь работать собственные возможности! – И что это значит? – пытает Лола «небесного пастуха», но тот лишь в недоумении разводит руками: – Откуда мне знать? Долорес ждет продолжения, но Данга затихает, возвращается на свое место к очагу, усаживается напротив Лолы, прикладывает руку ко рту, призывая гостей к молчанию, и начинает тихонько раскачиваться из стороны в сторону и мычать низким голосом какую-то медодию. Пение длится несколько минут. Внезапно ясновидящая резко замолкает, больно хлопает Лолу по руке и произносит одно слово. – Снимай, – переводит мужчина. – Что снимать? – Бесстрашный матадор испуганно хватается за одежду. – Хижину. Ты хотела записать интерьер на пленку. Данга разрешает. – Можно позвать Хосе? Спасибо. – Девушка вскакивает, но ее щиколотка тут же оказывается в цепких ладонях предсказательницы, которая, судя по гневным интонациям, разражается бранью. – Нет. Снимать будешь ты. – Но я не умею, – пытается протестовать Лола. – Либо так, либо никак, – выдвигает ультиматум прорицательницы «пастух». – Хорошо, – журналистка идет на попятный. – Я схожу за камерой и вернусь. «В конце концов, объектив «Бетакама» будет направлен не на меня. Как-нибудь справлюсь», – успокаивает себя Лола. Рука Данги сжимает ногу девушки еще сильнее. Старуха трясет головой и повелительно частит: – Мы выйдем отсюда, а ты останешься и запишешь все, что тебе надо. – Она хочет, чтобы я осталась здесь наедине с камерой? – леденеет Лола. – Да. – Но я не могу, – умоляюще обращается девушка к предсказательнице. – Я боюсь, понимаете? – Глаза ясновидящей на мгновение становятся осмысленными, полные губы растягиваются в улыбке. – Вы понимаете… – доходит до сознания Лолы смысл происходящего. – Заставь работать собственные возможности, – повторяет наставления Данги мужчина. Через десять минут Лола, у которой кружится голова, а по спине и вискам стекают липкие струйки холодного пота, возвращает «Бетакам» взволнованному Хосе. Оператор осматривает драгоценную камеру, убеждается, что сумасшедшая журналистка не причинила ей никакого вреда, и богохульно шлет небу воздушные поцелуи. – Спасибо! Ты услышал меня! Долорес не повредила, не уронила и не разбила камеру. Как тебе это удалось? – спрашивает он Лолу. Та еле ворочает приклеившимся от страха к небу языком: |