Онлайн книга «Днем и ночью хорошая погода»
|
Мод: Забавно, я увидела, что Сильвиана, дурочка, свернула вправо, когда вы с Анри уже лежали посреди дороги, и тут мой мозг заработал с нечеловеческой скоростью. Я подумала: или упаду в канаву, а это настоящая катастрофа, учитывая, какие там заросли колючек… или проеду по вам — я не тяжелая, и у меня есть все шансы на успех. С ума сойти, как быстро принимаешь решения в подобных ситуациях. Луи: Да, быстро и эгоистично. Ты говоришь о нас так, словно мы не люди, а ухабы или выбоины на дороге. Эдмон: Но я же упал из-за вас. На велосипеде и так тяжело сохранять равновесие, а когда на пути встречаются препятствия… Луи: Старина, скажите лучше, что мчались как ненормальный и раздавили нас своим весом, это будет правдой. Только не надо винить нас в своем падении! Эдмон: Я ненормальный? Вы заплатите за это! Он бросается на Луи, Анри его останавливает. Мод (строго): Эй, ну-ка прекратите! Что такое? Эдмон, хотите подраться? Сильвиана, что ты с ним сделала? О, вот и Изабель. Появляется заплаканная Изабель, она везет рядом велосипед. Изабель (всхлипывая): Я упала в самом низу и разбила лицо… Всхлип… Оказалось, что тормоза не работают. Луи: Их наверняка кто-то подпилил. Мы попали в роман Агаты Кристи и скоро все умрем. Анри (забирая у Изабель велосипед): Не плачь, дорогая, ничего страшного не случилось. Ты немного ободрала нос, вот и все. Изабель (садясь): Если бы только нос! Я порвала блузку из дикого шелка, посмотри… Нет, с меня хватит, хочу в Сен-Тропе. Анри с велосипедом отходит от Изабель. Сильвиана: Милая, вы выглядите неприлично. Позвольте одолжить вам шаль. Сильвиана укутывает Изабель. Эдмон: Зря вы так. Ха-ха… Мод (развеселившись): Ого! Вот это да! Эдмон, откуда в тебе столько похоти? Эдмон: Нормальный мужчина имеет право полюбоваться на красивую женщину. Луи: Анри, не обращай внимания, у него шок. Анри: Я не злюсь, мне плевать. Мод: Что с тобой? Анри: Ничего, мне весело. Когда я смотрю на Изабель и ее ободранный нос и слушаю бесконечное нытье по поводу Сен-Тропе, мне хочется расхохотаться. Мод: Неужели? Кажется, ты приходишь в себя. Анри: Да. Но ведь я сама доброта. Я люблю ее, она живет за мой счет, я в десять раз умнее, а она мечтает об инструкторах по плаванию! Господи, как мне это надоело! Тишина. Изабель приходит в ярость. Изабель: Что ты несешь? Может, мне послышалось? Анри (запальчиво): Нет, не послышалось. Хотя, признаюсь, мне тяжело об этом говорить, ведь впервые я вижу тень сомнения в твоих словах. Изабель: Ах вот как! Сажаешь на сломанный велосипед, я падаю на первом же спуске, а ты оскорбляешь меня при своих дружках… Мод (гневно): «При своих дружках»! Вы ошибаетесь, мы никогда не были «дружками». Мы были друзьями, любовниками, врагами, но не дружками и даже не приятелями… Луи (примирительно): Мод, оставь в покое этого ребенка, у каждого поколения свои слова. Изабель (шмыгая носом): У Луи доброе сердце. У единственного из вас всех. Он хороший человек, хоть и много пьет. Луи: Нет, доброты во мне ни на грош. Я гнусный тип. Но он еще хуже. (Показывает на Эдмона.) Эдмон: Кто… Что… Я гнусный? Луи (забавляясь): Он соблазнитель, коварный соблазнитель. Казалось бы, женатый человек, две взрослые дочери, и покушается на честь и достоинство нашей чистой Сильвианы. Как тут можно оставаться бесстрастным? Анри: Он сделал это? Правда? Луи: По крайней мере, пытался. Не знаю, что из этого вышло. Сильвиана, не расскажете нам? Сильвиана: Луи, не изображайте идиота. Я сама соблазнила Эдмона. Эдмон (горделиво): Ну уж нет… Раз пришло время открыть правду, я во всем признаюсь… Что греха таить, я пытался соблазнить Сильвиану… Луи: Я расскажу вашей жене. Эдмон: Боже мой, нет! Только не это… Какой позор… Анри: Да ладно, Луи, пусть Эдмон делает что хочет. В конце концов, ты ему не мать и не сестра. Луи: Слава богу, нет! Анри: Что значит «слава богу»? Неужели быть матерью или сестрой Эдмона так унизительно? Луи: Нет, но я не хотел бы оказаться на их месте. Мод: Честно говоря… Эдмон: Ну что вы, ей-богу! Мы же взрослые люди… И я… В общем, думаю, я был не первым у Сильвианы… Луи: Вы хотите сказать, что Сильвиана, этот ангел во плоти, была не девственна? Изабель: Надеюсь, что да. Сильвиана: Не лезьте не в свое дело. Изабель: Хочу и лезу. Раз уж здесь все чокнутые… Знаете, что вы чокнутые? Мод: Ну и словечко! Кстати, Эдмон, вы не хотите загладить свою вину? Эдмон: Конечно хочу. Даже скажу как. Анри: Луи, может, простим его? Луи: Хорошо… (Смеется.) Дорогой Эдмон, мальчик мой, неужели вы и вправду думаете, что я способен донести вашей жене? Конечно, nobody is perfect [7] , но я ничего ей не расскажу. Эдмон: Так это была шутка! Умеете же вы поиздеваться над людьми. А я уж испугался. Мод (мечтательно): Кстати, по поводу «Nobody is perfect»… Это мне кое-что напоминает… Не помню, кто это придумал: Жан Лу или Луи, а может, даже я… Забыла… Стоял весенний вечер, мы сидели втроем и ужасно напились. Помнишь, Луи? Луи: Нет, но это не удивительно! Мод: Мы решили создать особенный клуб. Клуб терпимых людей, которые знают, что никто не совершенен, и не придают этому значения. Клуб людей, которые никого не осуждают. Не помнишь? Луи: Нет, но это отличная идея. Мод: Мы долго искали, но мало кого нашли. Жан Лу всю ночь таскал нас по городу, выискивая тех, кто достоин членства в клубе. К утру он потерял надежду. Луи: Сколько народу было в итоге? Мод: Кажется, шестеро, включая нас троих. Жан Лу придумал знак, который должен был остаться на всю жизнь… Кстати, Луи… Покажи-ка левую руку. |