Онлайн книга «Толчок восемь баллов»
|
— Бес попутал… — шмыгнул носом Тихон. — Да чтоб еще когда-нибудь… — всхлипнул Федор. Фрося посмотрела на «трибунал» и тоже жалобно заблеяла… * * * В Петергофе, на балконе Английского коттеджа, Николай утверждал проекты воксалов, представляемые ему Бенкендорфом. Через приоткрытые двери в холостяцкую спальню императора была видна полуодетая молоденькая фрейлина, лежащая на кровати. — Это еще что за республиканец?! — возмутился Николай и ткнул пальцем в проект. — Это, ваше величество, сравнительная фигурка для масштаба воксала… — В жилете?! Панталонах?! Боливаре?.. Гадость! Впредь для масштабов изображать солдат с полной выкладкой! Что еще? — Для закупки паровых машин в Англии и колясок в Бельгии господин Герстнер испрашивает разрешения на выезд с ним переводчицы Марии Богоявленской и сокомпаньона — отставного корнета Кирюхина Родиона Ивановича. Царь оглянулся на спальню, понизил голос: — Кстати, что это за девица такая? — В противоправных действиях не замечена. Родителей не существует. Находится под наблюдением Академии наук… — Не возражаю, — громко сказал царь и прошептал: — Но потом… — Вас понял, ваше величество. А как с Кирюхиным? Он у нас проходил по делу четырнадцатого декабря двадцать пятого года, С тех пор — невыездной. В спальне фрейлина включила музыкальную шкатулку. Раздалась знакомая музыка, зовущая к любовным утехам. Император встал, торопливо подмахнул проект и сказал: — Ну, Александр Христофорович! Ну, сейчас уже не то время… Ну Бог с ним, с этим Кирюхиным, — пусть едет!.. * * * Лондон был хрестоматийно затянут туманом. На пристани стояли несколько джентльменов. — Гостиницу забронировали? — спросил один. — Так точно, мистер Стефенсон, — ответил другой. — Не вздумайте показывать этим варварам наши последние модели. — Так точно, мистер Стефенсон, — сказал третий. — Презенты? — Готовы, сэр, — поклонился четвертый. — Внимание! — сказал мистер Стефенсон. …Когда барка с нашими путешественниками причалила к пристани и Герстнер в дорожном костюме, Родик в строгом сюртуке, а Маша в шляпке с искусственными цветами сошли на берег, Стефенсон радушно улыбнулся: — Дорогие коллеги! Я счастлив приветствовать вас на туманной земле Альбиона. Как поживаете? Маша синхронно перевела фразу Стефенсона. Герстнер снял кепи: — Мистер Стефенсон! Джентльмены! Мы прибыли к вам, чтобы совершить коммерческую сделку, которая по праву может быть названа контрактом века! Я глубоко убежден, что, несмотря на различие политических систем, торговля между нашими странами может только укрепить наши добрососедские отношения! — Леди и джентльмены! — провозгласил Стефенсон. — В знак нашего высочайшего расположения мы хотели бы преподнести вам кое-какие пустячки… По его знаку три джентльмена тут же шагнули вперед, и один подал Герстнеру золотую модель паровоза, сказав при этом: «Девяносто восьмая проба…»; второй вручил Маше бриллиантовое колье, прошептав: «Все камни — голубой воды…»; третий протянул Родику роскошную музыкальную шкатулку, тут же продемонстрировал ее звучание, не забыв сказать: «Чистое серебро…» Стефенсон начал длинную речь. Герстнер негромко сказал Маше: — Эту болтовню можете не переводить. Отдыхайте. Родик показал ему на презенты, спросил на ухо: — За что это нам? — Во внешнеторговых отношениях так заведено. Когда одна иностранная фирма что-нибудь покупает у другой… — А мы-то тут при чем? — Но мы же для них иностранцы! — Ах да… Верно. Как бы они под эти презенты нам какое-нибудь бракованное старье не втюхали. — Вы сошли с ума, Родик! Честь фирмы… — Антон Францевич, наивный вы человек! Вы поглядите на его рожу — жулик в седьмом колене!.. Машенька! Ты-то хоть ухо не заваливай — смотри в оба… В Ньюкасле на заводе Стефенсона наши герои осматривали готовую продукцию. Джентльмены давали объяснения. — Ну что? По-моему, прекрасный паровоз. — Герстнер посмотрел на Родика и Машу. — Берем? Родик подмигнул Маше, показал глазами на паровоз! — Отодвиньтесь, Антон Францевич, — сказала Маша. — И ты, Родик. Мешаете. Родик и Герстнер отступили на шаг. Маша сосредоточилась. И вдруг (а может быть, это всем только показалось) над ее головой возникло некое странное свечение. И тут же пропало. Маша тяжело выдохнула и уверенно проговорила: — Ну что ж… Втулка золотника с опасной внутренней раковиной. Очень большой зазор в кривошипном механизме. И вообще это устарелая модель. Фирма мистера Стефенсона уже давно располагает гораздо более совершенной машиной… * * * В кабинете Стефенсона присутствовали все его джентльмены, а также Герстнер, Родик и Маша в шляпке с цветами. — Я не понимаю, каким образом произошла утечка информации. — Стефенсон грозно посмотрел на своих служащих. — Но это не должно стать препятствием к заключению контракта. Герстнер, Родик и Маша радостно переглянулись. — Однако цены на каждую такую машину будут на сорок процентов выше. — Как?! — вскричал Герстнер. — Но мы же договаривались… — Новая модель. Мир дорожает, — фарисейски вздохнул Стефенсон. — У нас же было все точно рассчитано! — чуть не расплакалась Маша. — До копеечки! Тютелька в тютельку!.. — У нас нет таких денег, — упавшим голосом сказал Герстнер. — Это ваши проблемы, сэр. — Правильно, сэр. Это наши проблемы, и мы их сами решим, — по-английски сказал Родик, встал из-за стола и вышел. Маша бросилась за ним. Она догнала Родика уже в коридоре. — Родик, миленький… Где ты хочешь достать деньги? Родик обнял ее, нежно поцеловал в кончик носа и совершенно честно сказал: — Понятия не имею. Ночью Родик во фраке сидел за карточным столом фешенебельного аристократического клуба и играл с несколькими лордами в «очко». — Девятнадцать! — торжествующе заявил Родик и открыл карты. — У меня больше — двадцать, — сказал его партнер и смешал карты. — Покажите! — потребовал Родик. * * * А ранним утром они втроем завтракали в маленьком уличном кафе на берегу Темзы, и Родик, со следами бессонной ночи на лице, рассказывал Маше и Герстнеру: — Я ему говорю: «Покажите!» А он мне отвечает: «В нашем клубе джентльменам верят на слово». И тут мне так стало везти!.. Как ни прикуплю — «очко»! Двадцать одно и не меньше! Даже карты смотреть не надо!.. |