Онлайн книга «Приказчик без головы»
Сашенька было побежала, но споткнулась о камень, больно ударившись коленками и ободрав руки. Приподняли ее за волосы: – Предъяви-ка мордашку! Тарусова встретилась с купцом взглядом. – Эге-ге! Марья Никитична! А я ведь предупреждал… Осетров больно двинул Сашеньку ногой в живот. Она повернула молящие глаза на Прохора, но тот отвернулся. – Чего тебе надо, тварь? Молчишь, курва? Щас я тебя разговорю… Но кулак до Сашенькиного лица не долетел, потому что сзади Осетрова обхватил мастеровой с напомаженными волосами. Сашенька так и не поняла, откуда и когда он появился. Калина Фомич от неожиданности выпустил Сашенькины волосы. – Пусти! А ну пусти, говорю! – Калина Фомич силился вырваться от невидимого им противника, но мастеровой с франтоватыми усиками был крепок. – Ты чего стоишь? – крикнул купец Прошке. Тот попробовал сблизиться и тут же получил от нападавшего сапогом под коленку и скрючился. – Уй-е-е! – Растяпа! Что хоть за хрен меня держит? – спросил его Осетров. – По виду работяга! – со слезами на глазах простонал Прошка. – Чего тебе надо, фабрика? – Калина Фомич в очередной раз безуспешно попробовал освободиться от хватки. – Кончай, дядька, безобразничать! Девок бить – последнее дело! – Жену учу. Имею право! Ну, пусти! Сашенька, после удара под ребра дышавшая с большим трудом, прошептала: – Помогите… Помогите… Я не жена… – Врешь, значит, господин хороший… – Что ты мнешься! – крикнул раскрасневшийся от бесплодных потуг Осетров Прохору. – Заходи сзади! Внезапно, откинувшись головой, он стукнул мастерового затылком по лбу. Тот от неожиданности на миг ослабил хватку и сразу получил локтем в грудь. Отлетев почти на сажень, Сашенькин заступник боком приземлился на деревянную мостовую. – Вали отсюда, а то изуродуем, – посоветовал ему Калина Фомич. Мастеровой вскочил как ни в чем не бывало и двинулся на Осетрова. – Еще захотел? – крикнул купец. Дальнейшее произошло стремительно. Сашенька ойкнуть не успела, как Осетров оказался на земле. – Ты тоже хочешь? – спросил мастеровой у Прохора, подув на кулак, словно на ружье после стрельбы. – Спасибочки! В другой раз! – Тогда забирай хозяина и проваливайте! Прошка, припадая на поврежденную ногу, доковылял до Осетрова. Тот стонал, из носа хлестала кровь; без посторонней помощи встать купец не смог. – Пособи! – попросил он возницу. Мастеровой присел возле Сашеньки: – Жива? – Угу! – Ребра целы? Ну-ка вдохни полной грудью! Не больно? – Не! Спасибо вам! – Да не за что… Прошка, усадив Осетрова в дрожки, сам устроился рядом с возницей. – Но, родимая! – хлестнул тот кобылку. Приказчик кашлянул, Сашенька обернулась. Прошка подмигнул ей: мол, помнишь про встречу? – Тебе что, добавить? – вскочил мастеровой. – Нет, нет! У меня глаз сам по себе мигает! – Еще раз мигнешь – выбью! Когда дрожки скрылись за поворотом, неожиданный спаситель помог Сашеньке подняться. – Позвольте представиться, сударыня, – Юрий Ципцин. Невская стеариновая артель. – Маруся. – Очень приятно-с! Толстый этот кем тебе приходится? Господи! Опять придется врать. Как надоело… – Да хозяин это… Соблазнить хотел. А я хозяйке донесла и расчета попросила. Ну, и вот сегодня в церкви нос к носу столкнулись… – Каков боров, однако! Жаль, не знал. Покалечил бы… – Ой, что ты, грех это… – Грех прелюбодействовать… – Еще раз спасибочки. Мне пора. – Нет уж! Вдруг за углом поджидает? Давай провожу… Отказать было невозможно. Мастеровой подхватил Сашеньку под ручку, и они отправились гулять. Времени до назначенной встречи было предостаточно, дом Живолуповой находился неподалеку, поэтому княгиня позволила угостить себя мороженым с лимонадом, потом совершила променад вдоль пристани, где запах реки и скошенного сена причудливо смешивался с ароматом заморских пряностей, хранившихся на складах. Не торопясь, дошли до Сытного рынка, где Сашенька (наконец-то!) купила огурцов с пупырышками, завернули ненадолго в зоосад. Пришлось ахать и охать, изображая изумление впервые попавшей туда кухарки. Ципцин был красив, гимнастически сложен (иначе вряд ли бы справился с грузным Осетровым), вел себя галантно и обходительно. Интерес свой мужской не скрывал, вздыхал, сжимал ладошку, однако границ не переходил и глупостей не делал. Расстались с Юрием за квартал до дома Живолуповой. Сашенька твердо отказала в будущем свидании (зачем обманывать хорошего человека?), но на прощание с благодарностью чмокнула в щечку и назвала Юрочкой. Получив несколько дней назад ключ от муравкинской квартиры, Сашенька носить его в ридикюле не рискнула – спрятала в выемку между каменной стеной и дверным косяком. В сумочку и любопытный Володя может заглянуть, и Татьяна в поисках пудры (девица тайком от родителей давно уже пользовалась косметическими средствами), да и Клашка не считает зазорным нос сунуть. Поблагодарив себя за предусмотрительность (не надо взад-вперед мотаться), Сашенька пересекла двор, торопливо кивнув дворнику Кутузову, достала украдкой ключ и открыла дверь. Петербург смраден. Миазмы, дым от костров, болотный дух, аромат гниющих деревянных мостовых, вонь от бочек с отбросами, стоящих в каждом дворе, запах лошадиного навоза покидают город редко, лишь когда дует свежий ветер с залива. Потому летом, когда воздух недвижим, жители стремятся перебраться за город, на дачи. Оставшиеся же стараются не замечать зловония. Но в полуподвале у Муравкиных сие было невозможным: будто искусный парфюмер сконцентрировал там все отвратительные запахи. Сашенька немедленно раскрыла окна. Прошка опоздал на полчаса. – В странном месте вы обитаете, – почесал он затылок. – Осведомителей у меня много, многие, как ты, боятся в людных местах… – Понятно! – объяснение Прошку успокоило. – Но окна все же закройте! – Хорошо, – вздохнула Сашенька. – Как Осетров? Оклемался? – Оклемался! На острова поехал с семьей. – Рассказывай! – Я… – начал было приказчик и запнулся. – Я Стефанию люблю, а она – меня. Жениться хотим! Вот Стешка и надоумила все рассказать вам… |