Онлайн книга «Последний сон разума»
Исчезнув под прилавком, Светка грубо выругалась, а после того, как боль ушла, сообразила, что перед ее глазами только что мелькнуло лицо сокроватника Мыкина, который был самым лучшим любовником в ее жизни, но любил крайне редко, так что Светка в промежутках забывала его, переключаясь на мужчин похлипче… Как только она вспомнила всю мужественность Мыкина, тотчас появилась из-под прилавка, сияющая, словно влюбленная девица. – Здравствуй, – сказала она. – А как же моя колбаса? – напомнила о себе старушка. – Ах, бабка, отвали! – с той же улыбкой проворковала Светка и толкнула старухе покупку. – Здравствуй, – поприветствовал Мыкин и взял продавщицу за мягкую руку. – Мой друг – Митрохин! Прошу любить и жаловать! – Так уж сразу и любить! – закокетничала женщина, но все же протянула Митрохину ладонь, левую, поблескивающую колбасным жиром. – Светлана! – Ну как ты? – Замечательно! – Отпроситься можешь? – А что случилось? – Проблемы у нас, – признался Мыкин. – А что такое? – От жен ушли! – неожиданно соврал Митрохин. – Ишь ты! – изумилась Светка. – И оба ко мне? – И захохотала сально. – К тебе, – ответил тепловик серьезно. – А я теперь, дорогой, не одна! – Замуж вышла? В вопросе Мыкина содержалось столько горечи, что Светка не выдержала, перестала смеяться и объяснила, что живет сейчас с местным грузчиком и помогает ему воспитывать девочку, чья мать сбежала в неизвестном направлении. – Но он импотент! – зачем-то добавила продавщица. – Можно мы пока у тебя поживем? – попросился тепловик. – Мы ненадолго. – Да живите сколько хотите! Продавщица добавила, что проживает сейчас на жилплощади грузчика, а потому ее хата свободна и вот от нее ключи. Она протянула связку Мыкину и недвусмысленно ему улыбнулась. – Идите устраивайтесь! Адрес-то не забыл? – Помню, – удостоверил тепловик. – А я навещу вас, мальчики! – Будем рады и счастливы! – пропел Митрохин, которому вдруг отчаянно захотелось завалить эту толстую бабу и оставить в ней свой след. – На чужой каравай рта не разевай! – зло предупредил Мыкин, когда друзья покинули магазин. – Да я что! Да как ты!.. – сыграл благородный гнев сотоварищ. – Баба друга – не баба! – Смотри! – Вот тебе крест! – побожился Митрохин. – Да где крест-то твой?!. – заглянул Мыкин за расхристанный ворот друга. – Нету креста на тебе! – Просто в шкапчике забыл! – оправдался Митрохин. Они добрались до дома Светки и запросто проникли в квартиру, которая оказалась двухкомнатной, с приметами зажиточности. Митрохин тут же завалился на кровать с белым покрывалом и горкой подушек в накрахмаленных наволочках, сказал: «Кайф!» – и зажмурил глаза, в которых тотчас побежали белые слоники – мал мала меньше, стоящие на трюмо. – Она чего, ворует? – Митрохин открыл глаза и, ткнув пальцем в пульт дистанционного управления, включил большой телевизор. – А ты как думал? На зарплату, что ли? – Сам Мыкин уселся в большое плюшевое кресло, покрытое швед-ским пледом. – Выключи телевизор! – А чего? – Соседи услышат, а они же знают, что Светка на работе – милицию вызовут. Ты хочешь милицию? – Нет, – твердо ответил Митрохин и щелкнул пультом. Наступила тишина. Друзья молчали… Через пять минут оба уже спали, накачанные пивом, наволновавшиеся за последнее время. Митрохину снилась его дочь, прыщавая Елизавета, и он отчетливо видел, как она тыкает шприцем себе в руку, а затем закатывает глаза к вечности, и что там в этой вечности – одной ей известно!.. Митрохин от безысходности заскулил во сне… Мыкину снилась рыбалка, в которой он вышел совершенным победителем, выудив огромного сома, голова которого почему-то принадлежала Ильясову и говорила жирными рыбьими губами: «Зачем вы меня обижаете?..» От этого видения Мыкин застонал, и у друзей получилось нечто вроде кошачьего дуэта… Разбудила их Светка, вернувшаяся с работы и притащившая целый мешок продуктов. – Ну что, мальчики, кушать будем? – Конечно, девочки! – весело согласился Митрохин и опять замечтал, как бы он оприходовал сладкую бабищу на этой самой кровати с горкой подушек, на которых сейчас возлежал. – Поедим, – согласился и Мыкин. – Ну тогда я пошла на кухню! Вы тут не скучайте без меня! Она ушла, покачивая огромными бедрами от стены до стены, а Митрохин чуть слюну не пустил, словно собака боксер. – Везет тебе! – прогнусавил он. – Чегой-то? – не понял Мыкин. – Завалишь ее на перину… – Поделюсь. – Эх!.. – не ожидал Митрохин, и глаза у него загорелись пожаром, а в штанах затрещало дешевым сатином. – Эх, друг! Дружище!.. Да я за тебя в огонь!.. В воду!!! – Спокойно! Сначала поедим! – Согласен. С кухни потянуло вкуснятиной, и оба зачмокали губами. – Колбасу жарит, – предположил Митрохин. – Станет она размениваться! – высокомерно усмехнулся тепловик. – Котлеты пожарские стряпает. Я по запаху определяю! С картошечкой! – Вот баба! Мечта! – Митрохин потянулся. – А как она в койке? – Затаскает. Всего высосет! До края! Потом два дня с кровати не встанешь! – А мне некуда торопиться! – не испугался Митрохин. – Да и я кой-чего могу! – Да что ты? – деланно удивился Мыкин. – И что, сзади можешь бабу? – Велика наука! Я и сбоку могу! – Это как это? – удивился тепловик. Митрохин не знал, как это сбоку, но виду не показал, лишь подморгнул, мол, сам увидишь! – Ну-ну!.. А потом они ели ужин из трех блюд, запивая пожар-ские холодной водочкой, отбивные настоечкой, а компот не запивали по причине его самостоятельности пития. А еще потом, разморенная обильной пищей и алкоголем, Светка стала недвусмысленно поглядывать на Мыкина, утирая с груди водяной конденсат. – Ну пошли! – согласился Мыкин и, взяв Светку под зад, подтолкнул бабу к спальне. – А как же я? – зашептал Митрохин. – Я как?.. – После, – отмахнулся тепловик. Это после наступило через три часа. Мыкин вышел, зевая во весь рот и почесывая безволосую грудь. – Не спишь еще? – вяло спросил он друга. |