Онлайн книга «Последний сон разума»
– Удобно ли… – женщина закраснела лицом, как китайский фонарик. – У меня вот какие проблемы… – Она все никак не могла собраться, а потому переминалась с ноги на ногу, как будто ей срочно нужно было в туалет. – Я вас слушаю… Наконец женщина собралась с духом и, утирая с височков пот шелковым платком, начала: – Вы такой молодой… Впрочем, ладно… Видите ли, мой муж очень страстный человек. Сначала я не была такой страстной, но он во мне разбудил невероятный огонь… Но, конечно, со временем… Понимаете? – Нет, – честно признался Семен. – Я боюсь, что его страсть, ну страсть моего мужа, со временем истощится… – У всех у нас есть дно. Надо надеяться, что дно вашего мужчины, как впадина дна морского. – А что делать мне, если оно окажется дном какого-нибудь ручья? С моим огнем?.. Женщины по-другому устроены, нежели мужчины… – Через девять месяцев вы родите ребенка, и весь ваш огонь пойдет на него… Это не та причина, по которой стоит волноваться. – А мой муж станет генералом? – вдруг спросила Василиса Никоновна. Семен опешил от такого вопроса и ответил с внезапной страстью, что прапорщик Зубов никогда не станет генералом, более того, он не дослужится и до капитана, а ждет его совершенно другая карьера. – Какая? – удивилась Василиса Никоновна. – Он станет священником в маленьком армянском городе. – Я не поеду в Армению! – вскричала женщина. – Нужно следовать за мужем! – Да? – Да! – твердо ответил человек-дерево. – Но если вы такого мнения… – Да, я такого мнения. Василиса Никоновна открыла сумочку, вытащила из нее горсть чего-то и бросила на землю, к самым корням нового русского пророка. – Что это? – вскрикнул от неожиданности Семен. – Вы не волнуйтесь! Это хлебные крошки! Хорошо, когда возле хлебного дерева курлыкают голуби. – Здесь нет голубей! – удивился человек-дерево. – Здесь Ботанический сад! – Жаль, – развела руками женщина и пошла своей дорогой, совершенно удовлетворенная. А еще Семена посетил бывший и.о. начальника военного госпиталя, бывший ассистент недавно скончавшегося профессора. И.о. оглянулся на Василису Никоновну и подумал, что внешность этой женщины ему знакома, но где и когда он мог видеть ее – ничего этого врач припомнить не мог. – Мне обязательно верить в Бога, чтобы разговаривать с вами? – Совсем нет. – Сколько у меня есть времени? – поинтересовался медик. – Смотря о чем вы хотите спросить. Бывший и.о. задумался на мгновение, а потом спросил с важным выражением лица: – Будет ли война? Семен удивился: – В какой перспективе вы ставите вопрос? – В ближайшей, естественно. Человек-дерево задумался и ответил, что война будет, но она случится вдалеке от важных русских городов и будет столь краткосрочна, а жертвы в ней будут столь малы, что только одна-две газеты про нее напишут, да и то – заметки. – Вот и я думаю, что война должна случиться! – с героическим запалом произнес и.о. – Вам в ней нечего будет делать. Боевые действия продлятся всего три минуты. – Ха-ха! В современных условиях трех минут будет достаточно, чтобы уничтожить половину планеты! Я-то знаю, я – военный врач! – В войне погибнут три человека. Так что успокойтесь! – С чьей стороны будут потери? – С обеих. Погибнут двое русских. – Значит, мы войну проиграем… – медик задумался. – Как вам удается перерабатывать земельные соки? Ведь вы же человек! – Это неподконтрольно мне, – ответил Семен. Видно, что вопрос был ему не совсем приятен. – Значит, есть то, что вам не удается контролировать? – Мне многое недоступно. – Это радует, что вы столь критичны по отношению к себе. – Бывший и.о. потер ладони, словно они у него замерзли. – А кто, простите великодушно, позволил вам говорить людям то, в чем никто не может быть уверен?! Вы программируете людей! И не удивительно, если с ними случится то, что вы беретесь предсказывать! Я буду непременно ходатайствовать, чтобы вам запретили эту практику! – Я – не практикую! Семена позабавил такой напор незнакомого человека и странная злоба, черпающаяся неизвестно из каких сокровищниц организма. А потому он сказал, чтобы умерить ее: – Вы же в сущности добрый человек! Если бы ваша мать, когда вам было двенадцать лет, не дала вам пощечину во дворе на глазах друзей и девочки, которая вам нравилась, то, вероятно, вы бы выросли в прекрасного человека. А медик вы и так превосходный! Так что, когда выйдете из сада, то посмотрите на небо, вдохните поглубже воздуха и улыбнитесь всему миру! И произойдет чудо! Вы зацветете заново!.. И сходите на могилу к нянечке Петровне, ведь она столько лет проработала в вашем госпитале! – А что, разве она умерла? – вздернулся и.о. – Несколько дней назад. Бывший и.о. вдруг сел на землю, взял в руки свою голову и заплакал. Он заплакал так горько, что Михалыч, дежуривший неподалеку, удивился глубине такого переживания. Еще садовник подумал, что так плакать могут только от чужого горя, совсем не от сообщения о близкой смерти самого плакальщика – в таких случаях обычно льют слезки тихо и обреченно. Этот же рыдал в голос, открыв рот настежь, словно ворота! А слезы-то как брызжут! – подивился Михалыч. – Как из шланга дырявого! Семен не мешал и.о., пока тот выплачется. Он даже не охнул, когда на плечах треснула рубаха, показывая в прорехе образование из коры. Наконец, всхлипывания медика прекратились. Он встал на ноги, посмотрел по сторонам, как будто пьяный, и пошел неровно прочь. – Чего это он? – полюбопытствовал Михалыч. – Как баба какая! – Нарыв прорвался, – объяснил Семен. – Зрел, зрел всю жизнь, а теперь вот прорвался. А мог и не прорваться вовсе! – Ты всяк нарыв прорвешь! – полизоблюдствовал садовник. – Водички подлить? – Он услужливо поднял тяжелую лейку и приблизился к человеку-дереву. – Знаешь, Михалыч, как бывает интересно! – вдруг сказал Семен. – Нет, не знаю, – ответствовал старик, обильно поливая говорящее дерево. – Ишь, сакуру задушил совсем!.. – Ты помнишь Ольгу? – Какую Ольгу? – удивился Михалыч и задрал голову на Семена. – Олечку? Ну помнишь, которая с тобой жила, когда вам было по двадцать? Ты еще сбежал от нее, когда она на третьем месяце беременности была. |