Онлайн книга «Темная комната»
|
– Тогда я вас провожу, ладно? – Да. Спасибо. Отлично. На остановке Миха оставляет Колесника с сумками, а сам идет купить яблок в дорогу. Яблоки ему не нужны, ему вообще ничего в дорогу не нужно, но не может он стоять со стариком и в молчании ждать автобуса. Хорошо наконец уехать. Миха пытается, но не может почувствовать грусть, прощаясь с Колесником. И хотя Миха знает, что Колесник ему симпатизирует, все же ему кажется, будто и тот не слишком расстроен его отъездом. Колесник, не дожидаясь, пока автобус отправится, прощается с Михой, на миг прижав к стеклу широкую сухую ладонь, и уходит. Миха сидит в одиночестве и ждет. Скорее бы автобус тронулся. Дома, зима 1998-го Мина то плачет, то смеется, и жалуется, что чудовищно устала. Как никогда прежде. Миха, к неудовольствию нянечки, ложится к Мине на постель. Когда няня выходит, Мина снова заливается смехом, а Миха отворачивает краешек одеяла и глядит на крохотное дочкино личико. – Как мы ее назовем? – Я не знаю. Не знаю. Мина кладет малютку Михе на живот, и тот через рубашку ощущает слабое тепло, но не ощущает никакой тяжести. – Тебя как зовут? Заметив Минину улыбку, Миха смеется. Мина засыпает, а Миха все лежит с их малышкой, не смыкая глаз. Так ему, по крайней мере, кажется, но пришедшая Луиза его будит. – Я принесла шампанское. И цветы тоже. А Минины родители дарят какую-то совсем большую детскую одежду. Вскоре подходят и Михины мутти с фати. Вся эта толпа родственников набилась в душную палату, и всем как-то неловко, и Миха быстро пьянеет от Луизиного шампанского. Он давно не ел. Стоит и смотрит из коридора на свою крошечную малышку, переходящую по комнате с рук на руки. – Ты позвонишь бабушке? Мутти спрашивает, прощаясь. – Нет. Мать хмурится, отец – замечает Миха краем глаза – поворачивается спиной. Луиза остается дольше всех. – Ну, тогда я ей позвоню. Хочешь? – Все равно. – Миха. – Что? Не желаю ее видеть. Она все знала. Покрывала его. – Не факт. – Он писал письма. А потом все до единого сжег. Как ты думаешь, что там было? – Не сейчас, вы двое, слышите? Мина встает с постели и забирает у Луизы ребенка. Миха смотрит на сестру, но она избегает его взгляда. Похоже, она вот-вот снова заплачет, завоет, как в тот день, когда он вернулся из Белоруссии: сидит за столом на кухне, кулаки сжала, впилась зубами в костяшки. Но сегодня Луиза владеет собой. Сделав глубокий вдох, она провожает взглядом Мину с новорожденной дочкой до кровати и встает. – В общем, мне пора. Отдыхайте. Миха пожимает плечами. Мина, откинувшись на подушке, улыбается Луизе. – Завтра придешь, ладно? Так приятно было тебя увидеть, Луиза. После ухода сестры Миха вновь садится. Прислоняется к стене и закрывает глаза. – Я тут подумала, ты тоже можешь, наверное, идти. Миха открывает глаза. Мина пробует кормить дочку, промокая маленький ротик одеялом и ночной рубашкой. Наклоняется вперед, пытается устроиться поудобнее. Миха видит волосы на висках, влажные от пота. Темные круги под глазами. – Иди домой. Придешь завтра. Только не приходи в одно время с Луизой. * * * Снова Рождество, на этот раз с маленькой дочкой. За мокрыми окнами сверкают разноцветные огоньки, день сменяет ночь. Запах молока, исходящий от ребенка, и пряный аромат печенья, которое принесли друзья. Миха часто просыпается сердитым, и только через несколько минут вспоминает почему. Летние события никак не связываются с тем тельцем, которое он укутывает в одеяла и пеленает. Скрюченные пальчики, длинные ноги, черные волосики. Дедушкина правнучка. Школьные каникулы, ночные кормления, сумрачные дни. Недели летят. Передавая дочку из рук в руки, Миха с Миной улыбаются друг другу. Он притягивает ее так близко, как ему только позволено. Немного помедлив, она тоже его обнимает. Все опять поменялось. Михаэль Лехнер, тридцать один год: брат, племянник, сын и внук. Школьный учитель. Гражданский муж и вот теперь отец. Вот уже несколько месяцев, как Миха вернулся из Белоруссии, но с родней почти не виделся. Ничего никому не сказал, одной только Луизе. С бабушкой не встречался, и всего пару раз разговаривал с матерью. Первый раз в больнице, второй – по телефону, когда она просила его сходить проведать ома. – На час или на два, Миха. Она недоумевает. – Нет. – Она все время спрашивает, не уехал ли ты куда. Она думает, что с тобой случилась какая-нибудь неприятность. – Так и есть. Случилась. – Я имею в виду, с ребенком. Она думает, мы что-то скрываем. Миха прикусывает язык. В голове вертятся тысячи возражений. Сплошь колкости. Сплошь банальности. – Михаэль! – Нет. Миха и Луиза часто спорят – рассказать ли все родителям или нет. Ссорятся каждый раз, когда Луиза приходит навестить Мину, а также в кафе, парках, на уличных перекрестках. Специально встречаются, чтобы поговорить, и все эти встречи заканчиваются руганью. – Они все равно знают. Тебя не было больше месяца. Думаешь, они не заметили? – Они не знают, куда я ездил. – Не будь таким наивным. Они могли догадаться. Сопоставили детали, и все. Они не так глупы. – Так что можно им все сразу и выложить, да? Сопоставить детали и тем самым лишить удовольствия поломать голову? – Ну ты и говнюк! – Да иди ты, Луиза. Они до сих пор не могут взглянуть правде в глаза. – Почему же? Потому, что они не вопят и не орут об этом дни напролет, ежедневно? – Как я, ты хочешь сказать? – Да, вот именно. Миха поворачивается отвязать велосипед. Луиза едет рядом, ее лица не видно. – Они все равно знают, Миха. Оставь все как есть, ладно? * * * – Как ты хочешь ее назвать? – Не знаю. – Может, Дилан? Маму моего отца звали Дилан. |