Онлайн книга «Азбука любви»
|
– Ах, я должна их услышать! Улыбнувшись, он достал из кармана смятый лист бумаги. – Они называются «Моя Мелисса». – Ах, мне уже нравится, - откликнулась она. - Читай же, прошу тебя. Ты поутру ко мне явилась, Как будто родилась ты вновь. Ты мне дана как Божья милость, Мелисса - радость и любовь. Ты душу мне уврачевала, Избыла горести мои, Из пепла, милая, восстала, Зажгла во мне огонь любви Меня ты к жизни возродила, Бесчувствие изгнала прочь И ярким светом озарила Мою безрадостную ночь – Ох, Джеффри! Это самые хорошие стихи, которые я слышала! -На глазах Мелиссы сверкнули слезы. Он сел и привлек ее к себе. – Нет, правда, замечательное стихотворение. Оно напоминает мне прекрасные любовные стихи Элизабет Баррет Браунинг. Знаешь, мне показалось, что это так романтично - когда она убежала с Робертом Браунингом. Ну как же, только в прошлом году я прочла ее новую книгу - «Сонеты с португальского». Превосходно… – Мелисса! - Джефф внезапно вскочил с места и уставился на нее. Лицо его было бледно, глаза широко раскрыты. - Сонеты Элизабет Баррет Браунинг были впервые опубликованы в 1850 году! О чем ты говоришь, Бог мой! Она потупилась с несчастным видом. – Прости меня, Джефф. Ты же знаешь, в голове все у меня перепуталось, после того как я… – Нет, здесь кроется нечто большее, - решительно произнес он. - Ты от меня что-то скрываешь! С тех пор как ты упала, ты так изменилась! Не знай я, что это невозможно, поклялся бы, что передо мной - другой человек! Мелисса погрузилась в размышления. У нее наконец появилась прекрасная возможность рассказать Джеффу правду. Кроме того, ей давно уже пора отплатить ему за откровенность и сердечность. Девушка смело взглянула ему в глаза. – Возможно, Джефф. Дело в том, что я действительно другой человек. – Шутишь, - растерянно хмыкнул он. Она задумчиво покачала головой. – О Боже мой! Ты действительно считаешь, что ты - другой человек! - испуганно воскликнул Джефф. – Не считаю, - поправила она его. - Я на самом деле другой человек. А ты, пожалуйста, сядь. Он сел и настороженно уставился на нее. – Я так и знал. Последствия твоего падения гораздо серьезнее, чем мы считали. Черт побери, я же говорил, что нужно было отправить тебя в больницу… – Джефф, ни больница, ни рентген тут ни при чем, - твердо прервала она. – Хорошо. Так скажи мне, кто, по-твоему… то есть кто ты? – Я - Мелисса Монтгомери, родственница молодой женщины, которую ты знал как Мисси, - на едином дыхании произнесла она. – Ну да, родственники Мисси, те, что владели домом изначально, носили фамилию Монтгомери, - хмыкнул он. – Это мои родители. – Бог мой! И ты пытаешься доказать мне, что ты вовсе не Мисси Монроу, а какая-то ее дальняя родственница? Но это же смешно! - воскликнул он. - Ты слишком похожа на Мисси, чтобы быть кем-то другим! – Уверяю тебя, Джеффри, я не Мисси. – Мелисса, ты не можешь быть кем-то другим, - пылко возразил он. - Ведь сходство настолько невероятно, что… - Внезапно он замолчал, внимательно вглядевшись ей в лицо. В глазах его читалось смятение. – Впрочем, теперь я замечаю кое-какую разницу… она появилась сразу же после твоего падения. Например, исчезли морщинки вокруг глаз. – Это потому, что с самого дня своего падения я была другим человеком, - кивнула она. - Я на пять лет моложе Мисси. Ей было двадцать пять, а мне только двадцать. – Значит, ты говоришь, что ты ее дальняя родственница из… откуда? - в полной растерянности спросил он. Вздохнув, она решительно выпалила: – Из прошлого, из сто сорокалетней давности. – Ты смеешься! - в ужасе вскочил Джефф. Она снова покачала головой. – Но ведь это бессмыслица! Как бы ты сюда попала? Кроме того, если ты на самом деле родственница Мисси, где же в таком случае она сама? Мелисса закусила губу. – Насколько я понимаю, она заняла мое место в 1852 году. – Что?! - вскричал он. – Джефф, прошу тебя, сядь и позволь мне все объяснить. – Мелисса, я не могу в это поверить! Очевидно, в результате падения ты получила серьезную мозговую травму… – Уверяю тебя, Джефф, я в совершенно здравом рассудке. Может быть, ты просто попробуешь поверить мне - хотя бы в порядке эксперимента? – Хорошо. - И он со вздохом опустился на скамью Она встала и принялась ходить по беседке. – Еще несколько недель назад я жила в 1852 году в том доме, где сейчас живет семья Монро. Только земли у нас было гораздо больше - многие сотни акров. Мы жили на хлопковой плантации. Джефф с удивлением заметил: – Это верно. Дом, в котором Мисси… ты… живешь, был частью плантаторского поместья. Но, Мисси… ты… могла бы узнать об этом. Она вздохнула. – Как бы то ни было, я должна была выйти замуж за человека, которого не любила, - за того, кого выбрали для меня мои родители. Утром в день нашей свадьбы, двадцать девятого февраля… – Двадцать девятого февраля, говоришь? - вставил он. - Но двадцать девятого февраля - это день, когда Мисси… то есть ты и я должны были пожениться! – Совершенно верно. И заметь, и 1852-й и 1992-й - оба года високосные. – Черт меня побери! - буркнул он. – К тому же я знаю, что у нас с Мисси были очень похожие свадебные платья. Джефф прищелкнул пальцами. – Точно. Мисси попросила сшить ей копию… так это было твое платье? – Да. - Тут она погрозила ему пальцем. - А вы, похоже, уже начинаете верить мне, Джеффри Дэльтон! Он скрестил руки на груди и упрямо вздернул подбородок. – Исключительно в порядке эксперимента. – Прекрасно. Как бы то ни было, утром в тот день на душе у меня было тяжело. Видишь ли, мой жених, Фабиан Фонтено, сообщил мне, что в свадебное путешествие мы поедем на сафари в Африку, где будем охотиться на слонов. – В медовый месяц охотиться на слонов?! Ну и ну! - воскликнул Джефф. Мелисса подавила желание улыбнуться, заметив, что Джефф с интересом ее слушает. – Ну да, Фабиан - человек очень сильной воли. Во всяком случае, я как жена ему не подхожу… Но мы с ним оба стали заложниками чести и брачного контракта, который наши родители подписали еще при моем рождении. Утром в день свадьбы, стоя наверху лестницы, я подумала: «Оказаться бы где угодно, только не здесь…» Помню, что потом я наступила на подол своего платья, скатилась с лестницы и ударилась головой о лестничную колонну. А очнулась здесь, в двадцатом веке. |