Онлайн книга «Скажи герцогу "да"»
— Не могу поверить, что вы настолько высокомерны. — И в любом случае вы бы мне отказали. — Откуда вы знаете? — Неужели согласились бы? — Нет. — Вот видите. Она снова скрестила руки на груди, обжигая его сердитым взглядом. — Значит, вы считаете, что наиболее приемлемое решение — принуждение? Один из щенков завозился, и Эсмеральда, встревожившись, ткнула его носом. — Почему нет? — Люк понизил голос, чтобы не беспокоить собаку. — Главное — результат. — И не надейтесь, — прошептала Дженис, качая головой, причем с таким усердием, что ее коса раскачивалась от одного плеча к другому. — Ну что ж, придется поговорить с Оскаром. И будьте уверены, он отыщет способ переправить вас в деревню, даже если для этого ему придется вас связать и взвалить на плечо. — Не смейте! — Вы ведь не хотите уезжать, не так ли? — И вам это хорошо известно. — Она нахмурила брови. — Ладно. Говорите, что я должна искать. — Дневник моей матери, Эмили Марч. — Чей, простите? — Моей матери. А что вас так поразило? — Откуда ему взяться в Холси‑Хаусе? Щенки опять завозились, начали тихонько поскуливать, и Дженис поймала на себе укоризненный взгляд Эсмеральды. Люк придвинулся к девушке поближе и проговорил на ухо: — Она прислуживала вдовствующей герцогине. Дженис отшатнулась: — В самом деле? — Да. Это было еще до моего рождения. — Он не мог оторвать взгляд от небесной голубизны ее глаз, вглядываясь в их глубину в надежде разгадать секрет ее очарования. Это не поддавалось определению. И дело не в ее привлекательности: видывал он женщин и поярче, — однако ни одна из них не увлекала его так сильно, как эта. Он спрашивал себя, уж не наваждение ли это, а может, какое‑нибудь одурманивающее зелье ему в чай подмешали… — Перестаньте так на меня смотреть, — прошептала Дженис. — Как? — Как сейчас. — Она толкнула его в грудь. — И отодвиньтесь. Он, будто и не слышал, прошипел: — Тш‑ш. Вы всех разбудите. Посмотрите, Эсмеральда и так обеспокоена. Дженис с трудом оторвала от него взгляд, чтобы посмотреть на собачье семейство. Люку так хотелось ее поцеловать, губы так и манили… Интересно, она сразу влепит ему пощечину?.. Дженис снова обернулась к нему: выдержке Люка, сгоравшего от желания схватить ее в объятия и поцеловать, пришел конец. — Почему бы вам просто не попросить у герцога этот дневник? — Вряд ли Холси захочет отдать его добровольно. — Почему? — Вам это знать ни к чему. — Тогда я отказываюсь помогать вам. — Вы забыли, что это приказ? Как же ему не хотелось ее принуждать! Но черт побери, у него нет выбора. Все эти шесть недель он пытался найти кого‑нибудь подходящего, но ничего не получалось. Ее он мог хотя бы заставить, пусть и с помощью шантажа. Ему и в голову не приходило прибегнуть к услугам женщины, пока он не увидел леди Дженис. Она встряхнула его за ворот его куртки, возвращая в реальность. — Скажите, почему герцог не пожелает отдать вам дневник, мистер Каллахан, или… или я отплачу вам той же монетой. — В самом деле? Каким образом? — Он отцепил ее пальцы от своего воротника. — Пока не знаю: нужно поразмыслить над этим, — но, уверяю, вам не поздоровится. Люка позабавили ее угрозы, но в то же время восхитила дерзкая отвага, поэтому он решил вознаградить ее, открыв небольшую часть правды. — Возможно, с моей матерью здесь плохо обращались и она могла написать об этом в своем дневнике. Вот почему обитатели особняка могут не пожелать отдать его мне. — А‑а, так вот в чем дело. Она что, говорила вам, будто с ней дурно обращались? — Казалось, его слова немного ее успокоили. — Нет. Это сказали монахини из сиротского приюта Святого Мунго. — Монахини? И при чем здесь сиротский приют? — Мы с мамой жили в сиротском приюте, где работали монахини, в частности сестра Бриджет. Это длинная история, а я не люблю откровенничать. Леди Дженис укоризненно покачала головой: — Вам придется преодолеть свое предубеждение. Если хотите, чтобы я вам помогла, расскажите, почему оказались в приюте и что случилось с вашей матерью. Каллахан покачал головой: — Просто отыщите этот дневник. Конечно, вполне возможно, что его давно уже нет здесь. Возможно, его давно нашли и выбросили на помойку, но на смертном одре мама поведала сестре Бриджет, что она его спрятала и хочет, чтобы его нашли. — Она не сказала, где именно спрятала? — Нет, да она практически уже и не могла говорить связно. Кто знает: может, вся эта история была частью ее бреда, — но я должен это выяснить. Ради торжества справедливости, и ради обитателей приюта Святого Мунго, и ради каждого, кому покалечил жизнь Грейсон или его отец. Но леди Дженис ни к чему знать эту часть истории. — Вы должны рассказать мне больше. — Голос леди Дженис дрожал от напряжения. — Я не смогу искать дневник, если хотя бы приблизительно не буду знать где. — Сможете. Я вас заставлю. Она в отчаянии закрыла глаза. — У вас совершенно нет такта. — Абсолютно. — Он коснулся ее косы большим пальцем. — Зачем он мне? Я простой грум. Дженис перебросила косу на другое плечо. — Так шесть дней? — Именно. — Ему показалось, или она действительно смутилась? Возможно ли, что его близость тому виной? Сам Люк определенно был выбит из колеи. Дневник представлялся ему все менее и менее значимым. Коснуться леди Дженис, поцеловать — вот что казалось ему гораздо более важным в этот миг. Мог ли он позволить себе целиком отдаться глупому порыву? Люк хорошо осознавал сложность ситуации, в самом деле, но прямо сейчас — рядом с Дженис — ему не хотелось думать об этом. Хотя бы ненадолго… — Если вы хотите, чтобы поиски увенчались успехом, — она отбросила с лица непослушный локон, — я должна знать об Эмили Марч все, должна хорошо ее понимать. Это связано с женской интуицией. — Я восхищаюсь этим качеством. — В самом деле? — почему‑то хрипловато прозвучал ее голос. — Да. — Он хотел… |