Онлайн книга «Дни Турбиных»
|
А л е к с е й. Ты не гони особенно, Виктор, завтра выступать. Н и к о л к а. И выступим! Е л е н а. Что с гетманом, скажите? С т у д з и н с к и й. Да-да, что с гетманом? Ш е р в и н с к и й. Все обстоит благополучно. Какой вчера был ужин во дворце!.. На двести персон. Рябчики... Гетман в национальном костюме. Е л е н а. Да говорят, что немцы нас оставляют на произвол судьбы? Ш е р в и н с к и й. Не верьте никаким слухам, Елена Васильевна. Л а р и о с и к. Благодарю, глубокоуважаемый Виктор Викторович. Я ведь, собственно говоря, водки не пью. М ы ш л а е в с к и й (выпивая). Стыдитесь, Ларион! Ш е р в и н с к и й, Н и к о л к а. Стыдитесь! Л а р и о с и к. Покорнейше благодарю. А л е к с е й. Ты, Никол, на водку-то не налегай. Н и к о л к а. Слушаю, господин полковник! Я – белого вина. Л а р и о с и к. Как это вы ловко ее опрокидываете, Виктор Викторович. М ы ш л а е в с к и й. Достигается упражнением. А л е к с е й. Спасибо, капитан. А салату? С т у д з и н с к и й. Покорнейше благодарю. М ы ш л а е в с к и й. Лена золотая! Пей белое вино. Радость моя! Рыжая Лена, я знаю, отчего ты так расстроена. Брось! Все к лучшему. Ш е р в и н с к и й. Все к лучшему. М ы ш л а е в с к и й. Нет-нет, до дна, Леночка, до дна! Н и к о л к а (берет гитару, поет). Кому чару пить, кому здраву быть... пить чару... В с е (поют). Свет Елене Васильевне! Леночка, выпейте! Выпейте... выпейте... Елена пьет. Браво!!! Аплодируют. М ы ш л а е в с к и й. Ты замечательно выглядишь сегодня. Ей-Богу. И капот этот идет тебе, клянусь честью. Господа, гляньте, какой капот, совершенно зеленый! Е л е н а. Это платье, Витенька, и не зеленое, а серое. М ы ш л а е в с к и й. Ну, тем хуже. Все равно. Господа, обратите внимание, не красивая она женщина, вы скажете? С т у д з и н с к и й. Елена Васильевна очень красивая. Ваше здоровье! М ы ш л а е в с к и й. Лена ясная, позволь, я тебя обниму и поцелую. Ш е р в и н с к и й. Ну, ну, Виктор, Виктор!.. М ы ш л а е в с к и й. Леонид, отойди. От чужой, мужней жены отойди! Ш е р в и н с к и й. Позволь... М ы ш л а е в с к и й. Мне можно, я друг детства. Ш е р в и н с к и й. Свинья ты, а не друг детства... Н и к о л к а (вставая). Господа, здоровье командира дивизиона! Студзинский, Шервинский и Мышлаевский встают. Л а р и о с и к. Ура!.. Извините, господа, я человек не военный. М ы ш л а е в с к и й. Ничего, ничего, Ларион! Правильно! Л а р и о с и к. Многоуважаемая Елена Васильевна! Не могу выразить, до чего мне у вас хорошо... Е л е н а. Очень приятно. Л а р и о с и к. Многоуважаемый Алексей Васильевич... Не могу выразить, до чего мне у вас хорошо!.. А л е к с е й. Очень приятно. Л а р и о с и к. Господа, кремовые шторы... за ними отдыхаешь душой... забываешь о всех ужасах гражданской войны. А ведь наши израненные души так жаждут покоя... М ы ш л а е в с к и й. Вы, позвольте узнать, стихи сочиняете? Л а р и о с и к. Я? Да... пишу. М ы ш л а е в с к и й. Так. Извините, что я вас перебил. Продолжайте. Л а р и о с и к. Пожалуйста... Кремовые шторы... Они отделяют нас от всего мира... Впрочем, я человек не военный... Эх!.. Налейте мне еще рюмочку. М ы ш л а е в с к и й. Браво, Ларион! Ишь, хитрец, а говорил – не пьет. Симпатичный ты парень, Ларион, но речи произносишь, как глубокоуважаемый сапог. Л а р и о с и к. Нет, не скажите, Виктор Викторович, я говорил речи и не однажды... в обществе сослуживцев моего покойного папы... в Житомире... Ну, там податные инспектора... Они меня тоже... ох как ругали! М ы ш л а е в с к и й. Податные инспектора – известные звери. Ш е р в и н с к и й. Пейте, Лена, пейте, дорогая! Е л е н а. Напоить меня хотите? У, какой противный! Н и к о л к а (у рояля, поет). Скажи мне, кудесник, любимец богов, Что сбудется в жизни со мною? И скоро ль на радость соседей-врагов Могильной засыплюсь землею? Л а р и о с и к (поет). Так громче, музыка, играй победу. В с е (поют). Мы победили, и враг бежит. Так за... Л а р и о с и к. Царя... А л е к с е й. Что вы, что вы! В с е (поют фразу без слов). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Мы грянем громкое «Ура! Ура! Ура!». Н и к о л к а (поет). Из темного леса навстречу ему... Все поют. Л а р и о с и к. Эх! До чего у вас весело, Елена Васильевна, дорогая! Огни!.. Ура! Ш е р в и н с к и й. Господа! Здоровье его светлости гетмана всея Украины. Ура! Пауза. С т у д з и н с к и й. Виноват. Завтра драться я пойду, но тост этот пить не стану и другим офицерам не советую. Ш е р в и н с к и й. Господин капитан! Л а р и о с и к. Совершенно неожиданное происшествие. М ы ш л а е в с к и й (пьян). Из-за него, дьявола, я себе ноги отморозил. (Пьет.) С т у д з и н с к и й. Господин полковник, вы тост одобряете? А л е к с е й. Нет, не одобряю! Ш е р в и н с к и й. Господин полковник, позвольте, я скажу! С т у д з и н с к и й. Нет, уж позвольте, я скажу! Л а р и о с и к. Нет, уж позвольте, я скажу! Здоровье Елены Васильевны, а равно ее глубокоуважаемого супруга, отбывшего в Берлин! М ы ш л а е в с к и й. Во! Угадал, Ларион! Лучше – трудно. Н и к о л к а (поет). Скажи мне всю правду, не бойся меня... Л а р и о с и к. Простите, Елена Васильевна, я человек не военный. Е л е н а. Ничего, ничего, Ларион. Вы душевный человек, хороший. Идите ко мне сюда. Л а р и о с и к. Елена Васильевна! Ах, Боже мой, красное вино!.. |