Онлайн книга «Летнее утро, летняя ночь»
|
– И не подумаю, – говорит, – пока не услышу крик. Мы немного выждали. – Слыхал? – завопила я. – Теперь доволен? – Ага! – Хоть и не сразу, Диппи меня зауважал, даже глаза заблестели. – Нормально! Повтори-ка! – Что повторить? – Крик такой. – Надо выждать. – Я даже растерялась. – Нет, прямо сейчас! – Вот пристал, даже вцепился мне в плечо и начал трясти. – Давай, не тяни резину. – Порылся он в кармане и выудил небольшой агатовый шарик. – Гляди! – Он сунул шарик мне в руку. – Если завоешь, как тогда, – подарю. Из-под земли раздался протяжный крик. – Ну, ты даешь! – говорит Диппи. – Покажи, как это у тебя получается! – А сам так и ходит кругами, как будто диковинку разглядывает. – У меня не… – заговорила я. – Небось прикупила эту книжечку, «Говори не своим голосом». – Диппи продолжал строить догадки. – Десять центов стоит, ее из Техаса выписывают, в Далласе специальный магазин есть. Точно? У тебя во рту спрятана такая хитрая фиговинка чревовещательная, да? – Типа того. – Пришлось соврать, чтобы он не слинял раньше времени. – Ты мне помоги, а я тебе по секрету скажу, в чем тут фокус. – Лады, – согласился Диппи. – Давай сюда лопату. Теперь мы копали вдвоем, а женщина время от времени начинала звать на помощь. – Круто, – поражался Диппи. – Можно подумать, она у нас под ногами. Мэгги, у тебя талант! – А потом спрашивает: – Как ее зовут-то? – Кого? – Да «крикливую» эту! Зуб даю, ты для такого фокуса целую историю придумала. – А как же! – Пришлось соображать на ходу. – Зовут ее Вилма Швайгер, богатая старуха, девяносто шесть лет, и ее заживо похоронил злодей по фамилии Спайк, он фальшивомонетчик, подделывает десятидолларовые бумажки. – Круто, – сказал Диппи. – В этой же яме закопан клад, а я… я – расхитительница гробниц, хочу и старушке жизнь спасти, и клад себе забрать. – Мне уже стало невмоготу лопатой махать. Диппи сощурился, как китаец, и напустил на себя таинственный вид. – Может, и мне стать расхитителем гробниц? – Но у него тут же появилась идея получше. – Давай, как будто там лежит принцесса Омманатра, египетская правительница, вся усыпанная бриллиантами! Мы все копали, копали, и я подумала: а ведь мы ее спасем, непременно успеем. Если только не останавливаться! – Послушай, я кое-что придумал, – сказал Диппи. Тут его как ветром сдуло; возвращается с куском картона и начинает выводить мелком какие-то каракули. – Ты не отлынивай! – возмутилась я. – Работай давай! – Хочу вывеску сделать. Вот, гляди: «Кладбище “Вечный сон”»! Будем тут хоронить птичек, жуков разных. А чего: уложить в спичечный коробок – и нормально. Пойду бабочек наловлю. – Сейчас не время, Диппи! – Да я для интереса. Если поискать, можно и дохлую кошку найти… – Бери лопату, Диппи! Прошу тебя! – Заколебало уже, – говорит. – Устал. Пойду домой, спать охота. – Никуда ты не уйдешь. – Почему это? – Диппи, хочу тебе открыть одну тайну. – Ну что еще? И лопату ногой отпихивает. А я такая, ему на ухо: – Там на самом деле заживо похоронена женщина. – Ну, похоронена. Ты с самого начала так и говорила, Мэгги. – А ты не поверил. – Лучше расскажи, как у тебя получается говорить не своим голосом, – рассказывай, а то уйду. – Да что рассказывать – я же сама ничего не делаю, – призналась я. – Давай так, Диппи: сейчас я отойду, а ты стой тут и слушай. Из-под земли снова послышался женский крик. – Ого! – всполошился Диппи. – Там и вправду тетка закопана! – Вот и я говорю. – Копаем дальше, – скомандовал Диппи. Мы поработали еще минут двадцать. – Интересно, кто она такая? – Откуда я знаю? – Может, это миссис Нельсон, или миссис Тернер, или миссис Брэдли. Или кто-нибудь посимпатичнее. Интересно, у нее какого цвета волосы? Узнать бы, сколько ей лет – тридцать, девяносто, шестьдесят? – Копай давай! – прикрикнула я. У нас уже выросла приличных размеров горка. – Вот я думаю: нам вознаграждение положено за спасательные работы? – А то! – Как считаешь, центов на двадцать пять она раскошелится? – Раскошелится на доллар, не меньше. Спорим? Махая лопатой, Диппи стал вспоминать: – Читал я книжку про магию. Прикинь: один индус разделся догола, залез в какую-то могилу и кантовался там шестьдесят дней: без еды, без газировки, ни жвачки тебе, ни конфет, да еще без воздуха – два месяца. Вдруг Диппи переменился в лице. – Слушай, а вдруг в этой яме транзисторный приемник закопан, а мы тут зря вкалываем? – Ничего не зря – приемник себе возьмем. Вдруг над нами нависла чья-то тень. – Эй, мелюзга, вы что тут безобразничаете? Мы обернулись. Это был мистер Келли – вообще-то пустырь принадлежит ему. – Здравствуйте, мистер Келли! – Это мы хором. – Слушайте меня внимательно, – говорит мистер Келли. – Вы сейчас возьмете свои лопаты и заровняете яму, которую успели выкопать. Кому сказано? Сердце у меня забилось как бешеное. Я чуть не завыла. – Мистер Келли, вы не понимаете: оттуда идет женский крик, нужно… – Знать ничего не знаю. Не слышу никакого крика. – Да вы прислушайтесь! – Я чуть не разревелась. Из-под земли – крик. Мистер Келли прислушался и покачал головой. – Не слышу. А ну, пошевеливайтесь, засыпайте яму – и марш по домам, пока я вам пинка не дал! Куда было деваться? Пока мы закидывали яму, мистер Келли стоял у нас над душой, скрестив руки, а женщина все звала на помощь, но мистер Келли притворился, будто ничего не слышит. Дело было сделано, мистер Келли топнул ногой и прикрикнул: – Вон отсюда! И чтобы духу вашего здесь больше не было! Я обернулась к Диппи. – Это он, – шепчу ему. – Чего? – не понял Диппи. – Он убил миссис Келли. Придушил ее, засунул в коробку или в ящик и сбросил в яму. Но она не умерла. Вот он и прикидывался, будто ничего не слышит. |