Онлайн книга «Механическое сердце. Черный принц»
|
Но наверное, не интересно, когда зрителей нет. И Таннис, поймав насмешливый взгляд Освальда, улыбнулась в ответ: она понимает, действительно понимает. Но не собирается до конца жизни смотреть на его представление. И все же шелест, раздавшийся за спиной, заставляет обернуться. – Прошу моих дорогих гостей успокоиться, – теперь в голосе Освальда звучала неприкрытая насмешка. – Эти существа… не причинят вам вреда. …существа. Они выползали из коридора, медленно, настороженно, то и дело останавливаясь. Изломанные тела, длиннорукие, длинноногие. И лысые головы слишком тяжелы для тонких шей. Эти головы раскачиваются, точно бутоны на гибких стеблях. …ползет змеей терпкий цветочный запах. …не цветов – плесени. – Господи! Голос заставил подземника вздрогнуть и оскалиться. – Не надо, – мягко попросил Освальд. – Они очень нервно реагируют на громкие звуки. И на резкие движения тоже. Ко всему они чуют запах страха. А вам ведь нечего бояться, дорогие гости? Смех. Ему и вправду весело? До слез, до истерики. И подземник замирает у кресла, он тянется к Таннис, нервно трепещут раздутые ноздри, а выпуклые глаза почти скрыты плотными веками. – Кыш. – Таннис топнула ногой, и тварь отползла, но, повинуясь едва заметному жесту Шеффолка, устроилась перед креслом, она свернулась, спрятав чрезмерно длинные кисти рук под тело, и замерла. – Будьте мягче, это ведь тоже люди… когда-то были. Неправда. От твари воняло подземельем. И кажется, кто-то упал в обморок, кому-то стало дурно, только мертвой герцогине было все равно. – Это лишь малая часть тех, кто признал мою власть. Надеюсь, их пример вас вдохновит… очень надеюсь… Они вставали на колени, нехотя, с явным неудовольствием, однако не смея противиться власти нового короля. Наверное, они, эти люди, рассчитывали, что Освальд сделает за них грязную работу, а потом исчезнет. Это было бы очень порядочно с его стороны – исчезнуть, освободив дорогу людям куда более достойным… и он знал об этих их жалких мыслях, оттого и смотрел сейчас свысока, с презрением. Блеклое лицо. Злое. Наверное, Таннис тоже следует встать на колени, но она сидит, вцепившись в подлокотники кресла, пытаясь понять, чудится ли ей странный тонкий звук… …он раздается под домом. И где-то сверху. Он заставляет подземников волноваться, и твари скулят, пластаются на каменном полу. А розы, белые нежные розы сохнут прямо на глазах. И лепестки их вдруг осыпаются… не лепестки – пепел. Пеплом пахнет. Разожженным камином. Свечи стремительно оплывают, и по белому атласу стен бегут огоньки. А звук нарастает. Он громкий, и Таннис все же решается отпустить кресло… она затыкает уши, с удивлением обнаруживая, что из ушей идет кровь… и не только у нее. Подземник катается по полу, изгибаясь и воя. Освальд стоит, упираясь в стену, он дышит раскрытым ртом… кто-то кричит, громко и надрывно… и Бога молит… и надо встать… надо уйти… что-то пошло не так… Пламя расползается по иссохшим лепесткам. Оно заглядывает в гроб, пробуя мягкую его обивку, цепляясь коготками-искрами за дерево, заглядывая в лицо покойнице. И это лицо искажается, точно она, герцогиня Шеффолк, вдруг оживает, чтобы закричать… А Освальд идет, шатаясь, едва ли не падая… – Вставай. – Ее подняли рывком, и Таннис скорее прочла приказ по губам, чем услышала. – Уходи… Куда? К себе, в комнате Райдо и… – Уходи… – Освальд тянет ее за собой. Оглядываться нельзя… …тлеют гобелены на стенах, и блестящий доспех не защитит рыцарей от мертвого огня. Люди остались… надо спасти людей… надо остановиться… И ей не позволяют, Освальд с силой толкает Таннис вперед, за неприметную дверь, и сам останавливается, чтобы перевести дух. – Туда… прямо… будет выход… Таннис, иди… пока я еще… Он не договорил, провел ладонью по лицу, размазывая кровь. – Там выход. Руки на плечах. – А ты… – Я останусь… так надо… я ведь король. – Он провел пальцем по губам. – У меня и корона есть… вот… давно хотел тебе показать. Тонкий золотой ободок и шесть алмазов. Ему к лицу корона. – Может, у меня еще получится… пожелаешь удачи? – Я бы хотела. Кивнул. И сгреб Таннис в охапку. – Уходи… – Отпусти. – Сейчас… еще немного… помнишь, я ведь тоже живой… пока живой… Поцелуй осторожный. И жадный. И наверное, она бы могла полюбить этого человека когда-нибудь, в другой жизни, где он не попытался бы стать королем. Но, наверное, он не был бы собой, если бы не попытался… – Беги, малявка… – Он отступил. – Прямо по коридору… а потом налево… прямо и налево. Запомнила? Запомнила. И бежать пыталась, но как бежать, когда земля под ногами раскачивается? Неустойчивая какая… влево и вправо… и стены неровные, Таннис опирается. Ей надо остановиться. Вернуться. Райдо… наверняка услышал, что происходит в доме. …с домом. Он дрожал и расползался. По каменным стенам ветвились трещины, а воздух стал сухим, и, наверное, еще немного, и сам этот воздух вспыхнет. Надо идти. Шаг и еще… и десять… и двадцать… прямо и налево… выход там. Выбраться и… не ради себя… у нее получится… прямо и налево… …до поворота. Не дойти. Дорогу заступили, и такой знакомый родной голос сказал: – Я тебя поймал… …поймал. …но все-таки для слез еще не время. Потом, когда ей больше нечем заняться будет. Наверное, он мог бы спастись. Уйти. Исчезнуть, вновь скинув чужое лицо, с которым за эти годы сроднился. Наверное, он мог бы устроиться на новом месте и попытаться жить, если не как все, то хотя бы как-нибудь. Наверное… Освальд Шеффолк надел корону. Он вернулся в объятый пламенем зал и опустился в кресло, то самое, в котором сидела Таннис. …кажется, кричали… …плакали… …умоляли и требовали… визжали подземники, и пламя пахло свежей кровью, но запах этот не тревожил. Освальд Шеффолк смотрел в лицо той, кого сам назвал матерью. Он сдержал слово: корона вернулась к Шеффолкам. |