Онлайн книга «Добро пожаловать в Некрополь»
— А тело? — Тела не было. Ушёл купаться и не вернулся. — Вроде бы всё правильно, — внимательно выслушав рассказ капитана, пришёл к выводу Белоцерковский. — Только как узнать, что они удумали? У тебя есть какие-то идеи? — Идей — нет. Предположения — есть. Дело в том, что среди немецких учёных только те, кто специализируется исключительно на ядерной тематике. В том числе и профессор Липке из Лейпцигского университета, с которым мне удалось познакомиться поближе. — Интересно, чёрт побери! Уж не атомную ли бомбу они планируют собирать на Шацких озёрах? — предположил Потапов. — Почему именно там? — Не знаю. Но проект, по всей видимости, находится на особом контроле у Гитлера. Ибо группами прикрытия командует сам Штольце. Личность достаточно известная, если мне не изменяет память. — Диверсант № 1 Третьего рейха [20] , — подтвердил Иван Митрофанович. — Именно он наставляет и курирует банды украинских националистов, поддерживает ежедневные контакты с их лидерами — Бандерой, Мельником. Не удивлюсь, если в скором времени этот тип объявится в Украине. — Вполне возможно, — согласился командарм. — Поэтому приказываю вам, капитан, остаться на Волыни до особого распоряжения Главнокомандования. Ясно? — Так точно. — Где вас искать? — В Кашовке. Товарищ майор знает. — Землякам ничего не известно о вашей службе в органах НКВД? — Нет. Я для них агроном, кандидат сельскохозяйственных наук. — А семья ваша где? — С 1940 года — в Луцке. — Мы уведомим их о том, что вы живы-здоровы. — Спасибо. — Надеюсь, соседи не знали, чем вы занимаетесь? — Никак нет! Мне позволили носить форму только в прошлом месяце. И то только на службе. Дома я в ней никогда не появлялся. — Похвально… Сами никаких попыток установить контакт с близкими не предпринимайте. — Есть! — Мы при первой же возможности доложим обо всём руководству, — решил подвести итог встречи Белоцерковский. — Человек, который выйдет на связь, назовёт твоё прозвище, известное лишь узкому кругу лиц. — Уссурийский тигр? — расцвёл роскошной улыбкой Ковальчук. 30. Тогда Голобский, сейчас Ковельский район Волынской области Украины, 28 июня 1941 года От Битня до Кашовки напрямик всего десяток километров по сплошному лесу. Забраться в такую глухомань оккупанты даже не пытались. Разместили несколько комендатур в крупных деревнях, как, например, Сельцо [21] — и достаточно. Причём службу в них несли исключительно коллаборационисты. Новая власть даже не стала расформировывать ненавистные колхозы — так легче реквизировать продовольствие у крестьян. Иван вышел прямо в Пидрижжя [22] — следующее за Кашовкой село вниз по течению реки Стоход — и, увидев бурный поток кристально чистой воды, не смог устоять перед искушением: снял надоевшую ватную одежду и бросился головою вниз с обрывистого левого берега. Когда он, наконец, вынырнул, прямо над ним нависала человеческая глыба весом в полтора центнера, запахнутая в обычный штатский костюм. Поверх левого рукава пиджака красовалась жёлто-голубая повязка, на синие глаза, исполненные удивления и тревоги, с круглой головы постоянно спадала явно не по размеру фуражка офицера РККА, в которой на месте красной звезды красовался сплетенный из проволоки тризуб. — Какие люди! Присмотревшись, капитан узнал своего дальнего родственника и однофамильца. — Это ты, Олекса? — Я, Иван, я… Вылазь! Как вода? — Хороша! Отвернись, мне одеться надо. — Что я писюна твоего не бачив? У меня такой самый. Хиба — трохи больший! — Ладно, смотри, если это доставляет тебе удовольствие… Только скажи честно: зачем ты вырядился, неначе пивень? [23] — А… Служу в полиции. Помогаю немецкой власти впроваживать новый порядок. — Ещё Ковель не пал, а уже новый порядок?.. — Потом объясню. Пошли! — Куда? — В мой кабинет. Там и побалакаем! 31. Там же, полчаса спустя Иван шёл рядом с Алексеем по единственной песчаной дороге, ведущей из Пидрижжя в Кашовку, и время от времени раскланивался перед встречными крестьянами, большинство из которых он хорошо знал. — Всё, пришли, — наконец скомандовал полицай. — Ты что же, надумал оборудовать кабинет в помещении бывшего сельсовета? — А где же ещё? Что ты всё спрашиваешь и спрашиваешь? Здесь вопросы буду задавать я! — Ну так, давай, начинай. — Откуда идёшь, родич? — Из Голоб. — Что там делал? — А то не знаешь? Я курирую сельское хозяйство Ковельского района. Помогаю поднимать урожайность. А тут немец налетел, по слухам, взял Луцк. Куда мне деваться? — А штаны такие «модные» где взял? Помню, в былые годы ты щеголял в добротном костюме! — Война, брат. Лучше выглядеть, как все, чтобы не бросаться в глаза… — Таким, как я? — Ага. Кто знает, что у вас на уме! — Это правда… С нашей властью сотрудничать будешь или нет? — Поживём — увидим… — Где остановишься? — В родительской хате… — Она совсем покосилась. Может, давай ко мне? Родственники никак! — Спасибо. Непременно воспользуюсь твоим приглашением. Когда похолодает. А сейчас буду наводить порядок в старом доме. — Договорились! — Ты мне вот что, Олекса, скажи… Как так могло случиться? Война только началась, оккупационные войска ещё не вошли в Полесье, а вы уже взяли власть на местах, — задал мучающий его вопрос Ковальчук. — А то ты не знаешь? — Нет, конечно. — Немцы — народ педантичный, предусмотрительный, не то что кацапы. Прежде чем что-то сделать, хорошенько думают. Ещё год назад в Польше были созданы две полицейские школы, где обучались наши с тобой братья-украинцы. Одна — в Перемышле — ковала кадры для работы в Галичине, вторая — в Хелме — для Волыни. |