Онлайн книга «Наследница порочного графа»
– Что ж, идемте, я покажу вам другую дорогу. – Водорезов взял ее под руку. – Если говорить о дворцовом комплексе в целом, все три здания сильно пострадали в результате пожаров в сорок втором году. – Здесь были немцы? – В общем корпусе располагался штаб немецкой армии. – Не удивлюсь, если в кабинете Татьяны Ивановны сидел главный фашист, – предположила Дайнека. – Не поверите, но вы угадали. Она усмехнулась: – Теперь каждый раз на ее месте буду представлять Гитлера. – Ну, его-то здесь не было. – Я пошутила. – Когда немцев отсюда выбили, – продолжил Водорезов, – многое погибло в пожарах. Но кое-что осталось: мебель, паркеты ценного дерева, двери, оконные переплеты. Сохранились настенные росписи, одна из них – в плафоне гостиной спального корпуса. – Знаю. Там герб рода Измайловых. – Вы немало почерпнули за столь короткое время. Ко всему сказанному могу добавить, что в полной мере воссозданы лишь внешний исторический вид, окраска фасадов и актовый зал. Помещения отреставрированы спустя рукава. Я уж не говорю про подвалы… Вы сами видели подземный переход. Он такой же, как сто пятьдесят лет назад. – Слышали про архив Измайловых? – поинтересовалась Дайнека. – Тот, что нашли в подвале третьего корпуса? – Татьяна Ивановна сказала, что он был спрятан под лестницей, – Дайнека взглянула на Водорезова. – Я вот что подумала. Если реставрация была настолько поверхностной, в потайных местах наверняка много чего осталось. Платон усмехнулся: – Хотите найти клад? Дайнека возмутилась: – Совсем не хочу! Просто подумала: чем черт не шутит? – Не к ночи будет помянут, – пробормотал Водорезов и показал на темный купол с крестом, который высился над деревьями. – Бога побойтесь. – Что это? – Часовня. Разве не видите? Говорят, ее построил сам граф Измайлов. Строение выросло над лесом как-то внезапно. Во всяком случае, так показалось Дайнеке. – Знаете, для чего обычно ставят часовни? – спросила она. – Какая разница, церковь или часовня… – В часовне нет алтаря, и значит, там не проводят богослужения. – Тогда для чего их возводят? – заинтересовался Платон. – Из всех возможных вариантов к нашему случаю подходит только один: в память о каком-то событии, которое произошло на этом месте или недалеко от него. Задумавшись, Водорезов сказал, глядя себе под ноги: – В голову приходят только мрачные мысли. – В часовню можно попасть? – Сейчас уже поздно. И я не знаю, где ключ. – А я и не говорю, что сейчас, – возразила Дайнека. – Когда мы с вами снова пойдем гулять, я обязательно найду ключ, – пообещал Водорезов. Казалось, тем для разговора уже не осталось. Скоро они подошли к спальному корпусу. Дайнека хватилась: – Вы живете не здесь! – Моя квартира – в другом здании, но я решил проводить вас, – кивнул Водорезов и махнул кому-то рукой: – Привет, Федя! Дайнека обернулась и увидела Темьянову. Она сидела в коляске, которую толкал мужчина, одетый в рабочую куртку и шапку-ушанку. Как только они сблизились, Водорезов склонился к Темьяновой: – Как самочувствие, Лукерья Семеновна? Она благодушно ответила: – Слава богу, Платон Борисович, все хорошо. Вот, Феденька согласился со мной погулять. Дайнека перевела взгляд на мужчину в ушанке, в ответ он поглядел на нее своими светло-голубыми глазами. Его взгляд показался ей беззащитным и детским. – Кто это? – спросила Дайнека, когда они разошлись. – Федя, наш дворник, он же садовник и разнорабочий. По диагнозу – аутист [7] , по жизни – добрый и безотказный малый. Вырос в детдоме. Сюда, как говорят, приблудился, и директриса взяла его на работу. Он всеобщий любимец, живет в служебной комнате третьего корпуса. Неделю назад на территорию пансионата проникли придурки из соседней деревни. Залезли в сарай, где он хранит инструмент. Федя заметил их, его чуть не убили… Слава богу, он оказался крепким. – У него что-то украли? – Это что-то беспокоит вас больше, чем жизнь человека? – Конечно, нет! Ну вот я и дома. – Дайнека остановилась, не доходя до дверей, и поступила так не случайно: на лавке сидела Ерохина. – Уверен, что вы здесь задержитесь. Вы сказали: «Ну вот я и дома». – Я так сказала? – Дайнека смутилась. – Само собой получилось. – Простите за банальность, оговорка по Фрейду. Что ж, надеюсь, завтра увидимся, – Водорезов протянул руку. Она пожала ее в ответ и быстро зашагала к подъезду. – Добрый вечер, Людмила Вячеславовна! – Ерохина поднялась и заковыляла за ней. – Как погуляли? – Хорошо. – Смотрю, у вас все уже сладилось? Дайнека обернулась: – Что? – Я говорю, с Платоном Борисычем отношения намечаются? Не зря я вам его номерочек дала. Как угадала! – Ерохина говорила тоном заправской сводни. – Вы… – Дайнека не нашлась, что ответить, и, взмахнув рукой, стала подниматься по лестнице. Дойдя до гостиной, услышала, что звонит ее телефон, достала его и сказала: – Здравствуй, папа. – Как у тебя дела? – поинтересовался отец. – Работаю. – Устаешь? – С чего ты взял? – окинув взглядом комнату, она присела на свободный диван. Все, кто находились в гостиной, притихли. Кто-то услужливо убавил звук в телевизоре. Отец недовольно продолжил: – У тебя голос севший. Так говорят, когда работают сверх силы. – Сил хватает. Еще остаются. – Можно к тебе приехать? – Пока не надо, – Дайнека чувствовала, что-то ее тревожит. Он спросил: – Почему? – На днях я сама приеду на дачу. – Правда? – Вячеслав Алексеевич обрадовался. – Хочу забрать сюда Тишотку. – Тебе разрешили? – Еще нет. – Ну, зна-а-аешь… – протянул отец. – Это еще вилами на воде писано. – Разрешат, – уверенно сказала Дайнека. – Ну все, папа. Я иду спать. |