Онлайн книга «Атлантарктида»
|
– Как сказал бы мой отец – средней паршивости, – усмехнулась Вершинина. – Я бывала в Гватемале, вот там кофе вкусный, натуральный, без обмана, хорошо прожаренный. – По какой надобности посещали Африку? – По служебной, – коротко ответила девушка, не изъявляя желания вдаваться в детали. – А вы что делали в независимой Латвии? – Отдыхал, – с улыбкой ответил Вербов. Собеседница понимающе кивнула. – Один? – Я одиночка по натуре, привык быть один. – Надо же, как мы близки по характеру. Не женаты? – Был. А вы? – Аналогично. – А выглядите вы совсем… – Девочкой, – рассмеялась Вершинина. – Не верьте ясному взору, я злая и нервная стерва. Муж так и сказал, когда уходил. – Это он в запальчивости. – Может быть. Мы с вами одногодки, кстати. Вербов хотел спросить, откуда она знает его возраст, потом подумал, что сотруднице ФСБ было нетрудно найти на него досье. – Никогда бы не подумал. – Ёрничаете? – прищурилась она. – Никогда! – возразил он. – Не в моём характере. – А что в вашем? Что вы любите, чем занимаетесь в свободное время? Вербов отложил круассан. – Смеяться не будете? – Обещаю. – Я люблю кулинарить. – Прекрасное занятие, – серьёзно сказала Инга. – Уважаю мужчин, умеющих готовить. А я вот, к сожалению, тепличное растение, не приучена, всю жизнь тороплюсь и дома бываю редко. У меня и мама, доктор экономических наук, не очень уважала это дело, в доме всё папа делал и кухней занимался. – В принципе, я умею всё, но больше всего люблю грибные блюда и овощные. Хотя и рыбу готовлю неплохо по маминым рецептам, и мясо. Уверен, она непременно угостит нас чем‑нибудь вкусненьким. – Кем она работает? Или на пенсии уже? – Нет, преподает математику в школе, да и отец тоже учитель, по химии. – Местные жители или приехали? – Нет, местные, родились в Мурманске, я тоже. В зале начали появляться пассажиры. По одному, по двое, мужчины и реже женщины. Вошли трое – приземистый здоровяк с бритым черепом и мощными покатыми плечами и двое крупногабаритных парней в чёрных костюмах. По их поведению можно было судить, что они телохранители бритоголового, одетого в тёмно‑сиреневый костюм и красную рубашку. Лицо у него было тяжёлое, складчатое, с брюзгливым вывертом толстых губ, взгляд из‑под тяжёлых век не предвещал ничего хорошего. Села компания за соседний столик, и бритоголовый, мотнув головой парню слева (тот сразу поспешил к бару), достал сигару. Вербов и Вершинина переглянулись. – Большая шишка, наверно, – сказал Денис, понизив голос. – Ведёт себя как хозяин. – Сенатор от Мурманской области, – сказала Инга. – Вы его знаете? – Видела однажды в столице. Бывший губернатор, бизнесмен. – Здесь же нельзя курить. – А ему плевать, он же сенатор. – Можно подсказать. – Не связывайтесь, у таких наглецов большие связи. Бритоголовый пустил струю дыма. К нему быстро подошёл молодой парнишка‑официант. – Извините, у нас не курят. – Мне можно, – отмахнулся бритоголовый. – Курить в залах аэропорта запрещено… – Уговори таможню, – лениво глянул на второго телохранителя‑блондина бритоголовый. Парень встал, взял официанта под локоть, повёл от столика, выговаривая на ходу: – Начальство надо знать в лицо, пацан, это Максимилиан Самойлович, сенатор, уважать надо. Ну, покурит минутку, ничего плохого не случится. Бритоголовый затянулся, почувствовал на себя взгляды сидевшей неподалёку пары, выпустил в их сторону длинную струю дыма. – Извини, – сказал Вербов, поднимаясь. – Терпеть ненавижу хамов! Бритоголовый удивлённо глянул на него. – Тебе чего? – Вежливости не учили? – кротко сказал Вербов. – Сенатор? Блондин оттолкнул официанта, шагнул к столику. – Тебе чего? – Вы прямо братья по разуму, – усмехнулся Вербов. – Вернее, по его отсутствию. Закон одинаков для всех, здесь курить нельзя. Что неясно? Сенатор лениво затянулся ещё раз, выпустил струю вонючего дыма в лицо майора. – Сядь на место, быдло. В следующее мгновение сигара выскользнула из пальцев бритоголового и вонзилась ему в рот горящим концом. Блондин кинулся на Вербова и начал оседать на пол, получив нечитаемый взглядом выпад пальцем в сонную артерию. Бритоголовый выпучил глаза, побагровел, закашлялся, выплюнул сигару на стол. – Ты ох…л, тварь?! Подскочил второй телохранитель, брюнет, судорожно лапая под полой пиджака кобуру с пистолетом. Вербов достал удостоверение полковника МВД, которым пользовался всегда на территории России в перерывах между командировками, раскрыл перед носом брюнета. – Полковник Медведев, центральный аппарат, будем шуметь? Брюнет замер, вытянул шею, пытаясь прочитать фамилию на обороте малиновой книжечки. Мальчишка‑официант подозвал своих коллег, к столику собрались официанты и сотрудники охраны правопорядка. Бритоголовый перестал перхать, вытер губы платком. – Полковник, ты завтра будешь искать работу! К столу подошла Инга, поиграла «мужским» (чёрного цвета) смартфоном. – Я на всякий случай зафиксировала этот момент, господин сенатор. Как вы думаете, что будет, если я выложу запись в Сеть? – Ты ещё кто? Вершинина раскрыла сумочку, достала удостоверение с вытисненным на корочке золотым двуглавым орлом и надписью: Федеральная служба безопасности Российской Федерации. – Майор Вершинина, особый отдел ФСБ. Так как, господин законодатель, будем соблюдать законы или нет? Бритоголовый вспотел, глянул на собравшихся, жестом остановил телохранителя, снова потянувшегося за оружием (интересно, у него есть разрешение? – подумал Вербов), пожевал губами. – Я… проверял… как тут у вас… соблюдается… – Мы так и поняли, – насмешливо бросил Вербов. – Будьте добры, господин хороший, не занимайтесь проверками соблюдения законов, это дело тонкое. Надеюсь, увидимся в Москве. Идёмте, дорогая? Они вернулись к своему столику, Вербов расплатился, и оба вышли из зала, сопровождаемые взглядами всех присутствующих, в которых сквозило удивление и одобрение. |