Онлайн книга «Игра с огнем»
Бальбони бросил на него рассеянный взгляд, словно удивляясь тому, что Лоренцо все еще идет рядом. – Конечно, ты не хочешь. Никто не хочет отрываться от корней. Я и не ждал от тебя других слов. – И все же вы советуете уехать. Профессор Бальбони остановился на узкой улице, повернулся к нему: – Ты, Лоренцо, рассудительный молодой человек. В отличие от твоего брата Марко. Я боюсь, он совершит какой-нибудь опрометчивый поступок и на всех вас обрушится несчастье. Твой дед всегда был о тебе высокого мнения. Я сам убедился: ты подаешь надежды как выдающийся музыкант. Поэтому я прошу тебя внимательнее относиться к происходящему вокруг. Несмотря на все недостатки твоего брата, он, по крайней мере, видит тенденцию развития страны. Ты тоже должен ее видеть. – Тенденцию? – Ты не заметил – все газеты теперь говорят в один голос, голос, который поднимается против евреев? И с годами он становится все громче. Передовая статья там, официальное заявление здесь. Словно мы имеем дело с тщательно спланированной кампанией. – Дед говорит, это крики невежественных людей. – Опасайся невежественных, Лоренцо. Они – самый опасный враг, потому как они повсюду. Они не упоминали недавний приказ, когда Лоренцо пришел в следующую среду на репетицию. И в среду после следующей. Он оба раза обедал с Бальбони, но говорили только о музыке – о последних услышанных записях. Что Лоренцо думает о Шостаковиче? Собирается ли кто-нибудь посмотреть новую музыкальную комедию с Витторио Де Сика? И как печально известие о смерти знаменитого скрипичного мастера Ореста Канди в Генуе. Они словно изо всех сил избегали разговоров о грозовых тучах, собирающихся над их головой, а потому болтали о вещах приятных и тривиальных. Но запретная тема все равно витала в комнате в виде мрачного лица Альды, которая молча входила и выходила, убирала стол между блюдами. Лоренцо не мог понять, почему Бальбони держат в доме эту угрюмую женщину. Он предположил, что Альда была с семьей еще до рождения Лауры в роли персональной горничной Лауриной матери, умершей от лейкемии десять лет назад. Возможно, за прошедшие годы Бальбони просто привыкли к ее каменному лицу, как люди привыкают к косолапости или боли в коленном суставе. За три дня до конкурса Лоренцо в последний раз обедал в доме Бальбони. Генеральная репетиция прошла превосходно, просто великолепно, и профессор вскочил на ноги и принялся аплодировать. – Всем остальным дуэтам до вас как до луны! – провозгласил он. – Ваши инструменты – словно две слившиеся души, поющие в один голос. Почему бы нам сегодня не отпраздновать вашу победу? Я открою специальную бутылку вина. – Но мы еще не победили, папа, – сказала Лаура. – Пустая формальность. Они уже должны вписывать в диплом ваши имена. Бальбони налил вина, протянул бокалы дочери и Лоренцо. – Если будете играть так, как сегодня, то не победить просто не сможете. – Он подмигнул. – Я знаю – я слышал других конкурсантов. – Как, папа? Когда? – спросила Лаура. – Сегодня в колледже. Профессор Веттори консультировал некоторые дуэты. Когда они играли, я случайно оказался рядом с репетиционной. – Папка озорник! – Виноват, я не заткнул уши. Они играли ужасно громко, и я слышал каждую фальшивую ноту. – Он поднял бокал. – Ну, кто скажет тост? – За победу! – воскликнула Лаура. – За компетентное судейство! – подхватил отец. Лаура улыбнулась Лоренцо. Он никогда не видел ее такой красивой – ее лицо раскраснелось от вина, волосы в свете лампы походили на жидкое золото. – А ты какой тост предложишь? – спросила она. «За тебя, Лаура, – подумал он. – За каждый драгоценный миг, проведенный нами вместе». Лоренцо поднял бокал: – За то, что нас соединило. За музыку! Лоренцо помедлил у двери дома Бальбони, вдыхая влажный вечерний воздух. Задержавшись на холодке, он слушал, как плещется вода в канале, и пытался навсегда запомнить каждое мгновение прошедшего вечера. Сегодня он в последний раз посетил этот дом и потому не спешил уходить. Чего ему теперь ждать? Теперь, когда Ка-Фоскари для него закрыт, он видел впереди только бесконечные дни в мастерской, где будет работать за верстаком, делать инструменты для других музыкантов. Он состарится в мрачном и пыльном пространстве мастерской, превратится в худую угрюмую версию своего отца Бруно, а Лаура будет жить дальше. Она поступит в колледж, окунется в веселую студенческую жизнь. Ее ждут вечеринки, концерты и фильмы. А еще молодые люди, вечно вьющиеся вокруг в надежде поймать ее взгляд. Стоит им только мельком увидеть ее улыбку, услышать мелодию ее смеха – и они будут очарованы. Она выйдет замуж за одного из таких молодых людей, у них родятся дети, и она забудет об их давно канувших в вечность средах, когда скрипка и виолончель так прекрасно звучали в унисон. – Ничего хорошего из этого не выйдет. Неужели вы не понимаете? Он вздрогнул и резко повернулся – футляр его скрипки царапнул стену. В тени улочки рядом с домом Бальбони возникла фигура Альды, он едва разглядел ее лицо в свете уличного фонаря. – Прекратите все сейчас, – велела Альда. – Скажите ей, что не сможете участвовать в конкурсе. – Вы хотите, чтобы я отказался? Но как бы я объяснил свое решение? – Придумайте что-нибудь. Воспользуйтесь головой. – Мы репетировали несколько месяцев. Мы готовы к конкурсу. Почему я должен отказываться от него сейчас? В ее ответе, хотя и произнесенном тихо, слышалась угроза: – Если вы не послушаетесь, будут последствия. Он неожиданно для себя рассмеялся. Ему надоела злобная женщина, чей недовольный взгляд неизменно отравлял счастливые вечера, проведенные рядом с Лаурой. – Думаете, вы напугали меня? – Если в вас есть здравый смысл… если она вам не безразлична… вы должны испугаться. – А почему, вы думаете, я участвую в конкурсе? Ради нее. – Тогда уйдите сейчас, пока не завлекли ее в бурные воды. Она невинна. И даже не представляет, что вот-вот должно произойти. – А вы представляете? – Я общаюсь с людьми. Они говорят всякое. Лоренцо посмотрел на нее, и неожиданно его осенило. – Вы одна из них – из чернорубашечников? [9] Они поручили вам напугать зарвавшегося еврея? Чтобы он убежал и спрятался на помойке, как крыса? – Вы ничего не понимаете, молодой человек. – Нет-нет. Прекрасно понимаю. Но меня это не остановит. |