Онлайн книга «Спящий»
– Стаскивай! – повторил я. – Нам тебя еще мимо охраны проводить! – объявил Рамон, возвращая револьвер в кобуру. – На улице снимем! – Проводить? Да кто нас выпустит?! С боем придется прорываться! – И, не став ничего слушать, я продолжил попытки сдернуть с себя ненавистное одеяние самостоятельно. – Чертов упрямец! – выругался Миро. – Тито, да помоги же ты ему! Племянник Рамона стянул с меня смирительную рубашку, обхватил за плечи и поставил на ноги, и я со стоном привалился к стене, хоть и прекрасно осознавал, что время утекает как вода сквозь пальцы. – Нужна каталка, – сказал я, не в силах сдвинуться с места. – Каталка! Найдите каталку! Рамон зло глянул на меня, но тут же щелкнул пальцами. – Точно, каталка! Тито, помнишь, одна стояла в коридоре? Бегом! Племянник крепыша убежал, громыхая подковками форменных сапог, а я перебрался по стене к двери карцера, открыл смотровое окошко и заглянул внутрь. – Лео, ты что творишь?! – всполошился Рамон. – Отстань! – отмахнулся я и улыбнулся пленникам. – Знаете, доктор, что я сейчас сделаю? Я отыщу керосин и спички. А потом вернусь. Не уверен, что войлок хорошо горит, но с керосином он полыхнет! Всех спалю! Все ваше змеиное гнездо! Санитар тихонько заскулил от страха, а доктор Эргант побледнел как полотно, но сполна насладиться их ужасом не получилось. Рамон оттащил меня от двери и захлопнул окошко. – Лео, скажи, что ты пошутил! – прорычал крепыш, лицо которого побагровело от гнева. – Мы на такое не подписывались! Я не шутил. Я пугал. Но вдаваться в детали не стал и сполз по стене на каменный пол. – Рамон, какой керосин? Окстись! Надо убираться отсюда! Миро кивнул, но продолжил смотреть на меня с нескрываемым подозрением. Он мне не доверял. В этот момент по коридору разнесся скрип расшатанного колесика, и Тито загнал в наш закуток каталку. Спасители в четыре руки уложили меня на столь знакомое средство передвижения, а потом накинули сверху не слишком чистую простыню. – Что за черт?! – опешил я. – Уймись! – приказал крепыш. – Побудешь немного мертвецом, от тебя не убудет! И мы отправились в путь. Если кто-то из встречных санитаров и докторов и обращал внимание на невесть что позабывших в клинике констеблей, с расспросами они к стражам порядка не приставали. И лишь дежуривший на выходе из блока охранник поинтересовался: – Это еще что такое? – Да буйный ваш, – зевнул Рамон. – Который двух санитаров порезал. – Этот? – озлобился охранник. – И что с выродком приключилось? – Из смирительной рубашки выпутался, да и удавился, – невозмутимо поведал мой бывший напарник. – Или помог кто, – подыграл ему племянник. – Ничего подозрительного ночью не видели, любезный? У нас этот персонаж по серьезным делам проходит. Могли помочь, могли… – А я только на дежурство заступил! – быстро ответил дядька и зазвенел ключами, отпирая дверь, но засомневался: – Как же вы его без документов-то? – Вот сейчас и оформим, – легко выкрутился Рамон Миро. – Заведующий отделением уже на месте, он все сделает. – Профессор Берлигер? – протянул охранник. – А ведь и верно. Кто как не он… Каталка дернулась, переезжая через высокий порожек пандуса, и я сдернул с лица простыню. – Что еще? – прошипел Рамон, возвращая ее обратно. – Ну? – На проходной без документов не выпустят. Дохлый номер. – Там трое лбов, – припомнил Тито. – Все с револьверами. Миро беззвучно выругался и остановился у двери кабинета Берлигера, в щель из-под которой выбивалась тоненькая полоска света. – Пятьдесят тысяч франков или пять лет каторги. Выбирать тебе, – напомнил я, и мой бывший напарник, отбросив сомнения, вломился в кабинет профессора. – Что вам угодно? – удивился заведующий отделением, который стоял перед вешалкой с длинным плащом в руках. Прежде чем профессор успел поднять тревогу, Рамон с племянником скрутили его и засунули в рот откромсанный от белого халата рукав. И хоть Берлигер отчаянно извивался, на него очень споро натянули мою смирительную рубашку и оставили валяться на полу. После этого Тито вернулся в коридор и не без труда, но все же втолкнул каталку в кабинет. – Что теперь? – спросил он у дяди, который перерывал картотеку профессора. – Карауль, – распорядился Рамон. Вскоре крепыш отыскал мою больничную карту и, выложив на стол стопку каких-то бланков, принялся уверенными взмахами перьевой ручки выводить на черновике подпись заведующего отделением. Я не утерпел и перегнулся с каталки к Берлигеру. У того задергался левый глаз. – Знаете, чего я хочу, профессор? – спросил я тогда. – Я хочу вас убить. Но это было бы неправильно. Вы сейчас мне ничем не угрожаете… – Лео! – одернул меня Рамон. – Мы просто разговариваем! – отмахнулся я от бывшего напарника и вновь обратился к профессору: – И месть как мотив тоже не вполне годится. Вы ведь вылечили меня. Пусть нисколько этого не хотели, но электротерапия помогла справиться с параличом. Я ценю это. Поэтому не убью вас… сразу. Но однажды, когда вы будете возиться со своими приборами, я подойду сзади и воткну вам один провод в левое ухо, а другой – в правое. Не беспокойтесь, вы не умрете мгновенно. Я не поленюсь выяснить, какое напряжение способно поджарить мозг в… щадящем режиме. О, это будет чудесный эксперимент! Тито хохотнул, и его дядя нервно вскинулся от стола. – Тише вы! – Профессор, запомните этот разговор. Когда-нибудь вы обернетесь, а… – Да заткнись ты! – взбеленился Рамон. – Заткнись и не шуми! Я замолчал, но не отказал себе в удовольствии воспроизвести характерный жест, проведя пальцем по горлу. Лицо профессора приняло оттенок свежевыпавшего снега, только еще слегка зеленоватый. Он мне поверил, и от легонького отголоска чужого страха на миг стало легче на душе, словно вновь пробудился мой талант сиятельного. Но нет – не пробудился. Дьявол! Да кто я теперь такой?! – Уходим! – скомандовал Рамон, поднимаясь из-за стола. С собой он забрал мою медицинскую карту и собственноручно заполненный бланк о выписке пациента в связи со смертью от естественных причин. Тито вновь укрыл меня простыней и выкатил в коридор, а Рамон Миро запер кабинет профессора и, обломив ключ в замке, с деловитым видом последовал за нами. Никто из санитаров и уборщиков неладного не заподозрил. Глазеть – глазели, но с расспросами не приставали и тем более не пытались остановить. Старший охранник проявил едва ли больший интерес к покойнику и просмотрел протянутые Рамоном бумаги без всякой охоты. |