Книга Леонора. Девушка без прошлого, страница 85 – Хармони Верна

Леонора судорожно сглотнула. Ее тошнило и хотелось забиться в угол. Она развернулась, чтобы уйти.

– Эй, Лео! – окликнул Джеймс, появляясь в дверях и на ходу застегивая рубашку.

Желудок ее оборвался и остановился где-то в области коленок.

Джеймс вышел на крыльцо.

– Уже уходишь?

Рубашка его не была заправлена в штаны, подтяжки болтались на бедрах, а через тонкую хлопчатобумажную ткань просматривались рельефные мышцы груди.

Леонора не знала, куда девать глаза.

– Я… я не хотела помешать, – запинаясь, пробормотала она и коснулась ладонью щеки. Лицо ее горело.

– Что-то не так?

Она закрыла глаза и без сил присела на ступеньку, чувствуя себя полной дурой из-за того, что оказалась здесь, и еще большей дурой – из-за того, что так расстраивается. А Джеймс уже снова был у двери.

– Погоди минутку, ладно? Я хочу тебя кое с кем познакомить.

Леонора наклонилась вперед, схватилась за живот и заранее начала улыбаться, чтобы не выглядеть глупо, когда эта женщина выйдет.

Через мгновение Джеймс появился. В руках у него была свернутая куртка, и он сел так близко к Леоноре, что коснулся ее плеча.

– Познакомься, это Джозефина.

Он отвернул полу куртки, и оттуда выглянула маленькая пушистая головка кенгуру.

Облегчение вырвалось наружу красноречивым вздохом, и Леонора, засмеявшись, прикрыла рот ладонью.

– Так Джозефина – это кенгуру?

Глаза его смотрели насмешливо.

– Конечно. А ты что подумала?

– А я подумала, что это твоя… подруга.

– Вот оно что… – Он кивнул и, взглянув на нее, насмешливо приподнял брови. – Увы, это не так. – Он повернулся к зверьку и почесал у него между ушами. – Я нашел эту малышку в буше. Она сирота.

Выражение лица Джеймса было нежным и в то же время мужественным.

– Имя мне очень нравится.

Чувство облегчения было таким теплым и освежающим, что Леонора никак не могла перестать улыбаться.

– Я подумал, что Джоуи ей не очень подходит.

Джеймс встретился глазами с Леонорой и улыбнулся. Она протянула руку и погладила желтовато-оранжевый мех на носу кенгуру. При этом ее локоть коснулся груди Джеймса, и по руке прокатилась волна тепла.

Сидеть тут было так уютно. И так легко. Даже слишком, пожалуй. Леоноре хотелось положить голову ему на плечо, уткнуться в него, как в мягкое одеяло.

– Как долго ты думаешь держать ее у себя? – спросила она.

– Пока не научится есть самостоятельно и не подрастет немного. А потом отпущу ее. Но за одну ночь такое не происходит.

Взгляд его скользнул по лицу Леоноры, и она опустила голову. Джеймс протянул руку и осторожно заправил выбившийся локон ей за ухо, своим прикосновением оставив пылающий след на коже.

– Эй, а где моя медсестра? – донесся из дома веселый голос.

– Думаю, мне следует проведать своего пациента, – улыбнулась Леонора.

Она прошла за Джеймсом в дом, где пахло теплым хлебом и свежей древесиной.

Том сидел на кровати, держась за бок; он был голым до пояса, если не считать повязки.

– Я знал, что рано или поздно заманю вас в свою спальню.

Джеймс, стоявший за спиной Леоноры, поднял руки и оперся о дверной косяк.

– Веди себя прилично, а не то она пришлет вместо себя доктора Мида.

Его дыхание щекотало Леоноре волосы, а тепло тела волновало и лишало сил.

– Ой, тогда я буду вести себя хорошо, клянусь! – Том перекрестился.

Джеймс легонько похлопал Леонору по плечу, оставив горячий след на ее коже.

– Приглядывай за ним, а я пока нарежу пирог, – сказал он и вернулся в кухню.

– Он просто мне завидует, – заявил Том, откидываясь на подушку.

– Я все слышу! – крикнул Джеймс.

Но Том повторил одними губами:

– Он просто мне завидует.

Леонора присела на край кровати и начала осторожно разматывать бинт.

– Ты ужасный тип, знаешь ли!

– Кто? Я? Нет, только не это! Просто я нравлюсь вам, любовь моя, все больше и больше. Ну признайтесь же!

– Ну да. Нравишься, – согласилась она, продолжая снимать повязку. – Как плесень ^[11], например.

Из кухни донесся смех Джеймса.

Наконец Леонора убрала последний бинт.

– Ты точно не придавливаешь рану, Том?

– Да все в порядке. Ребра почти не болят. И я даже могу дышать без воплей.

Леонора полезла в сумочку за новыми бинтами.

– Ты быстро идешь на поправку.

Шутливое выражение исчезло с лица Тома:

– Даже не знаю, что бы я без вас делал. Я серьезно.

– С этого момента оставь быков в покое, ладно? – Леонора похлопала его по ноге и встала, чтобы уйти. – Займись лучше женщинами.

Джеймс сидел на крыльце.

– Ты хорошо позаботился о нем, – сказала она, вдыхая теплый вечерний воздух.

Какое-то мгновение Джеймс смотрел на нее, думая о чем-то, потом кивнул в сторону двери.

– Пирог почти остыл. Съешь кусочек?

– Мне пора возвращаться, – ответила Леонора. – Скоро вернется Алекс. – Она вздохнула. – И вышлет поисковую группу по мою душу.

– Жаль. – Джеймс заставил себя улыбнуться. – Пойдем. Я провожу тебя домой.

– Не стоит. Я сама справлюсь.

– Это, собственно, был не вопрос. – Он хотел уже взять ее под локоть, когда остановился. – Чуть не забыл. Погоди, у меня есть кое-что для тебя. – Джеймс одним прыжком преодолел три ступеньки и через мгновение вернулся, держа в руках баночку из-под варенья с букетиком белых цветов. – Это олеандр, – сказал он. – На заднем выгоне у нас все в таких цветах.

От благодарности у Леоноры сжало горло. Она взяла цветы и вдохнула аромат, напоминавший смесь абрикоса и сирени.

– Они такие красивые…

Они молча шли в сторону большого дома.

– Как долго Алекс задержится здесь? – наконец спросил Джеймс.

– Трудно сказать. Каждый раз по-разному.

Они снова умолкли и не разговаривали до тех пор, пока не дошли до ее крыльца.

– Спасибо за цветы, – негромко сказала Леонора.

Джеймс кивнул:

– Спокойной ночи. – А потом, спохватившись, добавил: – И спасибо за пирог, Лео.