Онлайн книга «Алхимик»
|
Я вывел бедолагу из этой наседающей группы. У него на затылке поблескивал целый пакет дополнений памяти: толстая труба извлечения данных, подключенная непосредственно к мозгу, и никакой защиты от удара. Кора, если что, потом отрастет обратно, но уже не будет прежней. Лишь взгляднув на эти три плавника интеллекта, свисающие с затылка, можно было сразу сказать: типичная лабораторная крыса. Сплошь мозги и никаких инстинктов выживания. Я бы навесные усилители памяти не стал в голову втыкать даже за тройной бонус. – У вас собака? – спросил Мушарраф, когда мы отошли от кентавров подальше. – Мы так думаем. Я привел его в бункер, мимо оружейных стоек и весовой, в общую комнату, где поместили собаку. Собака проследила за нами взглядом – наиболее активное ее движение с того момента, как Яак посадил ее в клетку. Мушарраф застыл на месте. – Поразительно! Он присел перед клеткой зверя и отпер дверцу. Протянул пригоршню шариков. Собака с трудом встала. Мушарраф подался назад, давая ей место, и собака пошла за ним, напряженно, настороженно, обнюхивая след шариков. Сунула морду в его коричневую ладонь, пофыркивая и пожирая шарики. Мушарраф посмотрел на нас. – И вы нашли это животное в ямах с хвостами? – Верно. – Замечательно! Собака доела шарики и стала обнюхивать руку, нет ли там еще. Мушарраф засмеялся и встал. – Нет, сейчас больше нет. Он открыл набор для анализа ДНК, вытащил иглу забора образцов и воткнул в собаку. Полая камера стала заполняться кровью. Лиза, глядя на это, спросила: – Вы с ней разговариваете? Мушарраф пожал плечами: – Привычка. – Но она же не разумна? – Нет, но голоса слышать ей приятно. Камера заполнилась. Он вытащил иглу, отсоединил камеру и вложил в футляр комплекта. Проснулись программы анализа, заморгали, и с легким шипением вакуума кровь исчезла во внутренностях прибора. – Откуда вы знаете? Мушарраф пожал плечами: – Это же собака. Им свойственно. Мы нахмурились. Мушарраф стал запускать анализы, немелодично гудя себе под нос. Прибор анализа ДНК мигал и попискивал. Лиза наблюдала за его действиями, явно досадуя, что «СесКо» послала лабораторную крысу проверять уже сделанную ею работу. Ее раздражение легко понять: такой анализ ДНК и кентавр мог бы проделать. – Я поражен, что вы нашли у себя в ямах собаку, – вполголоса сказал Мушарраф. – Мы хотели ее расплавить, но Бумбаум не позволил бы. Мушарраф посмотрел на нее: – Как это деликатно с вашей стороны. – Приказ, – пожала плечами Лиза. – И все же уверен, что ваше термально‑импульсное оружие очень вас соблазняло. Как прекрасно с вашей стороны было не расплавить голодающее животное! Лиза подозрительно скривилась. Я заволновался, не разорвет ли она сейчас Мушаррафа на части. Она достаточно злая без того, чтобы выслушивать нечто, сказанное покровительственным тоном. Блоки памяти на затылке биолога представляли собой жуть до чего соблазнительную цель: один шлепок – и нет лабораторной крысы. Интересно, хватится ли придурка кто‑нибудь, если бросить его в водосбор. Биолог, боже ж ты мой. Мушарраф вернулся к своему анализатору, не подозревая об опасности. – Вы знаете, что когда‑то в прошлом люди считали, что должны сочувствовать всем живым существам на земле? Не только себе самим, но вообще всем живым существам? – И что? – Хотел бы надеяться, что у вас хватит сочувствия к глупому ученому, чтобы не рвать меня сегодня на части. Лиза рассмеялась, Мушарраф сказал, ободрившись: – Действительно потрясающе, что вы нашли такой образец среди своих шахтных разработок. Я о живом экземпляре не слышал уже лет десять или пятнадцать. – Я один видел в зоопарке, – сказал Яак. – Да, в зоопарке им как раз место. И в лабораториях, конечно. Они все еще дают нам полезные генетические данные. Он изучал результаты анализа, кивая сам себе в такт пробегающей по экрану информации. Яак улыбнулся: – Кому нужны животные, если можно есть камни? Мушарраф начал паковать свой анализатор. – Жукотех. Совершенно верно. Мы превзошли царство животных. – Он застегнул футляр анализатора и кивнул нам всем. – Что ж, это было очень поучительно. Спасибо, что допустили меня к вашему образцу. – Вы его с собой не заберете? Мушарраф от неожиданности застыл на месте. – О нет. Вряд ли. – Так это не собака? – О нет, со всей определенностью, настоящая собака. Но что мне, во имя неба, с ней делать? – Он поднял флакон с кровью. – Мы взяли ДНК. Живую собаку вряд ли имеет смысл держать. Очень дорого, знаете ли, поддерживать в ней жизнь. Изготовление базовой органической провизии требует значительных усилий. Чистые залы, воздушные фильтры, специальные лампы. Воссоздание сети жизни – вещь непростая. Куда проще себя от нее освободить, чем пытаться ее воспроизвести. – Он глянул на собаку. – К несчастью, этому нашему другу не выжить в среде жукотеха. Черви его переварят так же быстро, как все прочее. Чтобы получить животное, надо изготавливать его с нуля. И если подумать, какой в этом смысл? Получить биоробота без рук? Он засмеялся и пошел к своему кораблю. Мы переглянулись. Я побежал за доктором и догнал его возле люка, ведущего на полосу. Он готов был его открыть. – Ваши кентавры теперь меня знают? – Да, вас определили как своего. – Это хорошо. Он раскрыл диафрагму люка и вышел на холод. Я двинулся за ним. – Постойте! Что нам с ней делать? – Вы про собаку? – Ученый влез в корабль и начал пристегиваться. Вокруг нас ревел ветер, жаля лицо крошкой из куч хвостов. – Верните обратно в ямы. Или можете съесть, наверное. Я так понимаю, что это деликатес. Существуют рецепты для приготовления животных. Требуют некоторого времени, но результаты совершенно экстраординарные. Пилот Мушаррафа начал раскручивать турбины. – Вы шутите? Мушарраф пожал плечами и крикнул, перекрывая шум двигателей: – А вы попробуйте! Еще один элемент нашего наследия, отмерший в эпоху жукотеха! Он задернул дверь полетного кокона, запечатав себя внутри. Турбины взвыли сильнее, пилот махнул мне, требуя осободить поток, и корабль медленно поднялся в небо. Лиза и Яак не могли договориться, что делать с собакой. У нас были свои протоколы для решения конфликтов– племя убийц, без них мы бы не выжили. Обычно мы приходили к консенсусу, но иногда вступали в конфликт и каждый держался своей позиции – после этого мало что можно было сделать, кроме смертоубийства. Лиза и Яак стояли на своем, и через пару дней перебранок, с угрозами Лизы сварить эту тварь ночью, когда Яак отвернется, мы наконец‑то решили проголосовать. Мой голос должен был внести ясность. |