Онлайн книга «Спасенная горцем»
|
– Ну да, в Лондоне, – поперхнулся смехом Александр. – Придется немедленно раздобыть вам килт. – Я был бы очень благодарен. – Что еще моя жена сказала вам? Герцог прислонился к стене конюшни и скрестил руки. – Твоя жена уверяет, что, несмотря на непокорность, ты человек верный. – Так и есть. – Александр поджал губы. – Это она сказала, что я непокорен? – Эту часть я добавил. – Весьма обязан. – И все же, несмотря на верность, ты отказался подчиняться моим приказам. – Только потому, что вы просили меня выбрать между преданностью вам и моим людям. И раз вы вынуждаете меня сделать этот выбор, я предпочту выбрать то, что защитит моих людей. – А, предан до конца. – С губ герцога сорвалось нечто вроде смеха. – Знаешь, Даннет, ты мне нравишься. Думаю, мы начали с неверной ноты. Начнем сначала? «Начать сначала?!» Александр уставился на него, не зная, что и думать. Этот человек прибыл в раззолоченном экипаже, пролаял свой абсолютно неприемлемый ультиматум и теперь хочет стать его другом? Но, глядя в глаза герцога, Александр заметил то, чего не ожидал: намек на надежду и беззащитность. Он словно заглянул в душу Кейтнесса. И в этот момент понял, что при других обстоятельствах они стали бы друзьями. Он ощутил укол сожаления и в то же время осознал, что у него все еще есть хоть иллюзорная, но все-таки возможность убедить герцога передумать. И что ее бы не было, стань они врагами. И, черт возьми, этот человек ему нравился. Несмотря на то, что он этого не хотел. – Да, – проворчал Александр, протягивая руку. Они обменялись рукопожатиями, и Александр впервые за несколько часов немного успокоился. Рукопожатие – казалось бы, мелочь, но это уже что-то. Когда они повернулись и вышли из конюшни во двор, Александр глянул на герцога. – Могу я спросить кое-что, ваша светлость? – Разумеется. – Почему вы так настаиваете на огораживании? – По-моему, я уже ответил. Мне нужны деньги. – Но наверняка есть другие способы достичь процветания. – Огораживание – доказанный способ, и награда будет получена немедленно. Мне нужны деньги прямо сейчас, если я хочу успеть восстановить замок до… Он осекся. Александр изучал его. Они не друзья и не обязаны исповедаться друг другу. Но что-то побудило его спросить: – До чего? Кейтнесс провел рукой по волосам и стал рассматривать оживленный двор. Только несколько минут спустя он тихо признался: – Я умираю, Даннет. У Александра сжалось сердце. – Мне… мне очень жаль. – Мне тоже, – вздохнул герцог. – Вы больны? – Я выгляжу больным? Его негодование сбивало с толку. – Ни в малейшей степени. – Прекрасно. Он снова одернул фрак. – Нет. Не болен. – Но в таком случае, в чем же дело? – Фамильное проклятье. Александр не находил слов. Фамильное проклятье? Он не верил в проклятья так же, как не верил в призраков… то есть не верил до того, как встретил Лану Даунрей. Все же у него сразу возник вопрос: в полном ли герцог рассудке? Кейтнесс словно прочитал его мысли, потому что усмехнулся, правда невесело. – Много веков назад один из моих предков был проклят, и согласно легенде, всем первенцам мужского пола из рода Синклеров предстоит умереть до тридцати лет. Что за чушь! – Это Шотландия. Все проклинают всех. Проклятья витают в воздухе, и никто не обращает на них внимания. – Да, так оно и есть. Но в моем случае проклятье обернулось правдой. Отец умер накануне своего тридцатого дня рождения, и его отец тоже. Во всей истории нашего рода никто не избежал проклятья. – Никто?! – Ни один человек, начиная с правления Филиппа Пятого Длинноногого. И все благодаря моему предку, второму барону Росслину. Пусть я не слишком верю в подобные вещи, вряд ли будет разумно предполагать, что я единственный, кто избежит судьбы. Глупо не подготовиться к смерти. – Чем же барон заслужил такую участь? – Прежде всего принял сторону Эдуарда Первого. Далее предал своих людей. Обменял у врага фамильную реликвию, Крест Макалпина, на титул герцога Кейтнесса. – Последние слова герцог почти выкрикнул. – Эдуард растоптал реликвию, швырнул ее в море, и хранитель Креста, умирая, проклял Росслина и его потомков. – А вы и есть потомок. – Полагаю, некоторые люди, знай они приблизительную дату своей смерти, считали бы это кошмаром, – кивнул герцог. – Но я считаю это благословением. – Голос его был слишком уж убедительным. – Это дает мне время привести поместье в порядок. Восстановить былую славу того, что когда-то было замком Кейтнесс. Это мой долг перед предками. – Немного помолчав, он добавил: – Они… преследуют меня. – Простите… преследуют вас? «Его предки?» – Каждую ночь. Чем объяснялись темные круги под глазами. Каким бы безумным это ни казалось, Александр вполне его понимал. Потому что тоже пережил свою долю преследований со стороны предков. И если учесть неопровержимое доказательство того, что некоторые люди, такие как Лана Даунрей, действительно видят призраков, может, даже говорят с ними, следует проигнорировать логику и предположить, что Кейтнесс не столько сумасшедший, сколько жертва. Поэтому вместо того, чтобы посчитать герцога безумцем, он кивнул. – Опять же это Шотландия, где полно призраков. Напряжение Кейтнесса, видимо, ослабло. Он даже улыбнулся, хотя и с усилием. – У тебя свои призраки? – Именно. – И как ты заставляешь их замолчать? – Сестра моей жены дала превосходный совет. Она сказала, что призраки имеют над нами ровно столько власти, сколько даем им мы. – Хотел бы я, чтобы это было правдой, – задумчиво вздохнул герцог. – Сестра твоей жены? Не Лана Даунрей, случайно? – Она. Вы с ней знакомы? – Да. Она упомянула о моей… матери, – озадаченно признался герцог. – Вашей матери? – Она умерла, когда я был маленьким ребенком. Я не знал ее. – Мне жаль. Кейтнесс отмахнулся. – Мисс Даунрей говорила о матери, словно она еще жива. Как, по-твоему… она действительно может говорить с мертвыми? – Все возможно. Наверное, вам лучше спросить ее. Может, она сумеет вернуть вам покой. |