Онлайн книга «Джульетта стреляет первой»
|
– В лифчике неудобно. Удивительный остров. Спокойно переодеваешься на пляже – и никто на тебя не смотрит. Но Таня автоматически огляделась. И снова ей показалось: в парке, в пальмовой аллее, что-то синеет. Она отвернулась. Прикрыла девчушку своим телом. Растерла полотенцем, помогла застегнуть пуговицы клетчатой рубашки. – А свитер? – Нету, – виновато вздохнула Марьяна. – Тогда опять надевай кардиган. А я сейчас. И Таня на максимальном ускорении рванула в парк. Да, зрение не обманывало – сейчас она отчетливо увидела две улепетывающие фигуры в синих комбинезонах. Вот придурки! Не поленились ведь проследовать за ними, затаиться и наблюдать, наблюдать. – Ты куда бегала? – Девчушка легко перешла на «ты». Садовникова не стала скрывать: – Два идиота. Подглядывали, как ты переодеваешься. – А, чилийцы? – махнула рукой Марьяна. – Это смотрители парка. Мигель и Хорхе. Они озабоченные. Все время на меня глазеют. – Хихикнув, добавила: – А брат ржет. Говорит, у меня и смотреть-то не на что. Таня тоже не понимала, что может быть возбуждающего в угловатых девчачьих формах. Но вспомнила сегодняшний митинг на пристани, спросила осторожно: – Ну, у вас ведь тут целое движение… против… м-мм… А знает ли вообще двенадцатилетняя девочка это слово? Но Марьяна легко закончила: – Ага. Против педофилов. Правда, педофилов ни одного нету. – А с чем они тогда борются? – Делать нефиг, – вздохнула Марьяна. – Папа говорит, их наш комитет по культуре это, как его… спровоцировал. – Тем, что пригласил детскую труппу? – Да нет, это все давно началось! – с удовольствием проинформировала Марьяна. – С тех пор, как к нам на остров Шакти Саррендер приезжала. – А кто это? – Ты не знаешь? Очень известная, про нее даже в «Нэйшнл джиографик» писали! А потом она сама книжку выпустила. «Мне девять, и я в разводе». Что-то такое. Она устроила встречу и всем жителям свой роман подписала. У меня тоже есть. – Ты читала? – Мне что, делать нечего? – Марьяна взглянула с искренним ужасом. – Нам «Динку» в школе задали – третий месяц осилить не могу. «Новое поколение», – усмехнулась про себя Садовникова – сама-то она книгу Осеевой проглотила за ночь и потом раз десять перечитывала. – Блин. – Марьяна решительно запихнула гидрокостюм в сумку. – Теперь еще обратно за серфом переться. Он тяжелый, зараза. – Хихикнула. – Может, этих придурков чилийских попросить? Чтоб помогли? – Других вариантов нет? – Не-а. Папусик еще с утра напламбился до отключки, – тяжело вздохнула Марьяша. – А братка в Майами. На сборах. Про маму вообще не упомянула. – Давай я тебе помогу. – Ты прямо тяночка! [11] – Девочка взглянула с восхищением. – Кто?! – С чего тебе возиться со мной? Делать нечего? – Сегодня нечего, – улыбнулась Татьяна. – Мне даже чемодан еще не привезли. – А кормили? – Утром на корабле съела банан. – Вот дигроты! – Кто? – Ну, дебилы, задроты. Начальство наше. Неужели даже кафешку не показали? – В моем домике есть кофе. – Гениально. Ладно, фиг с ним, с серфом. Пошли сначала закинемся. Марьяна легко подхватила свою сумку, спросила Татьяну: – У тебя сотки есть? – Доллары? – Забудь, – ухмыльнулась девочка. – Ты не за границей. Двинулась прочь с пляжа. Сполоснула ноги от песка под аккуратненьким душиком (Садовникова последовала ее примеру). Уверенно провела Таню через узкую полоску парка. Остановилась у нескольких велосипедов, прикованных к специальной подставке. Просветила: – Сто ваших рублей в день. Тотальная халява. – Ой, – вспомнила Татьяна, – я же с собой кошелек не взяла. – Тогда буду тебя угощать, – с удовольствием сообщила Марьяна. Вытащила из кармана джинсов две родимые российские купюры. Всунула в автомат. Отцепила велосипеды. Просветила Татьяну: – Приковать надо завтра до этого же времени. В любом месте, где прокат увидишь. – Здорово тут у вас! – Да ладно. На них никто не ездит, – отмахнулась Марьяна. – Не круто. – А на чем ездят? – Мотобайки. Квадрики. Папаша мой, – нахмурилась, – на машине гонял. – Где тут гонять-то? Таня огляделась. Улочка совсем крошечная, даже более узкая, чем в Индии. Только гораздо чище. – Ну, батя умудрялся, – личико сразу грустное. Закинула сумку в корзину перед рулем, вскочила в седло, весело выкрикнула: – Погнали! И резко повернула прочь от моря. Снова коттеджики, потом вдруг длинное, на целый квартал, двухэтажное здание. Окна или скрыты жалюзи, или тонированы. – Это что? – заинтересовалась Татьяна. – Тут наш крэйзи профессор опыты ставит! – просветила Марьяна. – На ком?! – На чилийцах. Да шучу я, ты че? Просто химичит, эликсир молодости, типа, создает. Прибавила скорость, пояснила: – Езжай быстрей, тут испарения. Говорят, очень вредные. Соседи с профессора давно хотят денег стребовать. За риск для здоровья. – А есть риск? – Папа говорит, нету. Но мне здесь все равно как-то не по себе становится. Марьяна миновала «опасное место» на максимальной скорости. Сообщила: – А сейчас поедем через трущобы. Ну, тут всякие продавцы, уборщики живут. И Таня наконец увидела хотя бы намек на страну третьего мира. Переполненные мусорные баки, грязные витрины, тетушки в бигуди, тощие собаки, сушится белье, темнокожие люди сидят на корточках. – У нас вообще-то не грабят, но ко мне однажды два кекса-китаезы подкатили. Лет по семнадцать, прыщавые. Дай, говорят, на мороженое. Ну, типа, кадрились, – весело сообщила Марьяна. – А я им нашу «штуку» зеленую даю. Они в ауте: «Сто такое? Сто зя деньги?» Не взяли. И даже клеиться больше не стали. «Вот оторва!» В Тане – когда общалась с новой знакомой – прямо какой-то материнский инстинкт пробуждался. Хотела бы она такую дочку. Спортивную, смелую, бесшабашную. |