Онлайн книга «Разрушь преисподнюю!»
|
– Вовсе не обязательно. – Директриса пошла по лестнице вверх. – Между прочим, – бросила она Даше, – был звонок, свистушка… э-э… свистунья! Стас в недоумении посмотрел ей вслед. – Что это с ней? – Не спрашивай, – отмахнулась Даша. – Из-за Леньки с Гулькой я так вляпалась… – Даш, – перебил физкультурник, – есть разговор. Даша попятилась. – У меня урок, Стас. Давай попозже. – Полминуты, – заверил Стас. – Заходила Светка и велела тебе передать, чтобы ты была осторожней со своим ухажером. Даша округлила глаза. – С кем, с кем? – С этим, как его… с Куроедовым. – О, господи! Стас, я пойду… – Погоди. – Стас придержал ее за руку. – Светка просила, чтобы я проводил тебя домой. Куроедов этот вроде в убийстве замазан. – Черт с ним! – Даша продолжала пятиться. – Не надо меня провожать. Спасибо. – Даш, не хорохорься. Светка зря паниковать не будет. – Знаю, Стас. Но после педсовета меня заберет Глеб. Стас посмотрел на нее с удивлением. – Глеб попрется на педсовет? В свой выходной? Даша кивнула. – Зуб давал. Стас развел руками. – Тогда что ж… тогда порядок. Хлопнув его по плечу, Даша побежала вдоль коридора, влетела в класс и произнесла по-английски: – Привет! Прошу прощения. Класс встал. Ученики улыбались. 8 На уроке Леня и Гуля сидели, как на иголках. Проходили чертовы неравенства с чертовыми логарифмами. При этом Гуля шипела Лене в ухо: – Мы ее подставили! Понимаешь – подставили! – Что ей будет? – отговаривался Леня. – Родителей, что ли, вызовут? – Ишак! – негодовала Гуля. – Ее турнуть могут! Будешь доволен?! – Прямо уж турнуть? – выражал сомнение Леня. – За такой свист орден давать надо. Учительница математики обратила на них взор. Это была дама лет шестидесяти в строгом сером костюме, сухонькая и седая. – Рюмин и Шарипова, – проговорила она негромким голосом, – извините, что отвлекаю, но пожалуйте к доске. Леня приподнялся. – Если вы так настаиваете, Виктория Александровна… И Гуля подхватила: – …мы готовы принять это как деловое предложение… – … от которого нельзя отказаться, – заключил Леня. Класс грохнул хохотом. Математичка осталась невозмутима. – Рюмин и Шарипова, – сказала она, – я вам не Глеб Михайлович. – В смысле? – оторопел Леня. – В том смысле, что годы у меня не те, чтоб с вами пикироваться. К доске оба, живо. Доску пополам. Номер сорок шесть из учебника. Рюмин – неравенство один, Шарипова – неравенство три. Кто уложится в пять минут – пятерка. Кто не уложится… Как там у вас по-французски? Пардонэ муа, мэзами. Леня и Гуля заскрипели по доске мелом. В классе повисла тишина. В пять минут уложились оба, решение у обоих было верным. – Что ж, – констатировала пожилая учительница, – приятно, что вы не такие оболтусы, какими хотите казаться. Давайте дневники, ставлю «отлично». Гуля положила дневник на стол. – Хорошо, когда тебя ценят. – В родном отечестве, – добавил Леня, кладя дневник рядом. Учительница покачала головой. – Могу и передумать. Леня изобразил раскаяние. – Молчим, как рыба. – Как две рыбы, – поправила Гуля. – Запеченные в тесте, – добавил Леня. Класс прыснул. Виктория Александровна взглянула на часы. – Десять минут до конца урока. Я должна сделать сообщение. Поскольку Галина Даниловна уволилась, вопрос о вашем классном руководстве оставался открытым. Теперь могу вам сообщить, что меня уговорили. Вернее, уломали. Класс глухо загудел. Седая учительница постучала по столу угольником. – Ну-ка, тихо! Знаю, вы предпочли бы сесть на шею Глебу Михайловичу. Но вряд ли вам позволят избирать классного руководителя демократическим путем. Так что придется нам с вами терпеть друг друга оставшиеся два года. Постараемся, по крайней мере, быть взаимно вежливыми. Вопросы есть? Гул в классе пошел на убыль. Дождавшись тишины, Виктория Александровна удовлетворенно кивнула. – Вопросов нет. Тогда обсудим наши общие задачи. Культработа и редколлегия… Леня и Гуля не слушали: они продолжали шепотом препираться. – Вряд ли Зинаида сделает оргвыводы, – предположил Леня. – Подумаешь, свист. Не бомба ведь с часовым механизмом. – Пошел ты со своей бомбой! – разозлилась Гуля. – Только бомбы нам не хватает! – Я к тому, – оправдывался Леня, – что ничего такого… – А если ее все-таки турнут?! – напирала Гуля. – Что тогда?! Извините, скажем, шутка! Ножки нам ее понравились! Так, что ли?! – Чего ты от меня хочешь?! – разозлился в ответ Леня. – Чтоб я ввалился к Зинаиде и встал перед нею на колени?! Виктория Александровна вновь постучала угольником по столу. – Месье Рюмин! Понимаю, вам с нами скучно. Но, быть может, снизойдете и черкнете в стенгазету заметку? Что-нибудь типа эссе. – Какое еще эссе? – буркнул Леня. Учительница прохаживалась между рядами, заложив руки за спину. – Об осени, Рюмин, о природе. Что-нибудь простое и непритязательное. Не хотите нас осчастливить? Гуля выкрикнула: – Он с удовольствием! У него полно свежих мыслей и наблюдений! – Леня испепелил ее взглядом. – К какому это надо дню? – осведомился он хмуро. – Ко вторнику желательно. Справитесь? – Э-э… в общем… – промямлил Леня. – В стихах можно? Послышались смешки. Пожилая учительница и бровью не повела. – Сделайте одолжение. Уверена, ваши строки украсят стенгазету. Тут прозвенел звонок, и Виктория Александровна торопливо продиктовала задание на дом. Десятый «Б» ринулся на перемену. Леня и Гуля устремились к кабинету английского, из которого как раз выходила Даша. – Дарья Николаевна, ну как? – взволнованно поинтересовалась Гуля. |