Онлайн книга «Садовник (сборник)»
|
– Урюпинск! – Мы!!! – откликаются сразу три урюпинские Анны Сапфировы. 20. Раздевалка при спортивном зале. Тогда же Раздевалка приспособлена под грим-уборную. Анна сидит у большого зеркала и подбирает помаду. В углу рыдает гримерша. В дверь заглядывают испуганные физиономии и тут же исчезают. Анна очень раздражена. Всюду валяются патрончики губной помады. Звонит мобильный. Анна берет трубку, там голос Паши. – Нюся, как ты? – Отлично, – усмехается Анна, – от меня за версту разит куриным дерьмом. – А ты видела? Ты видела, мы все были в говне, а на нем ни капельки. Он колдун, я же говорю – он колдун! – Слушай, Паш, – перебивает подругу Анна. – Я не оставляла у тебя мою помаду? – Какую помаду? – Счастливую… – Счастливую?! – Я ее так назвала… Была в какой-то стране и привезла десяток. Не могу без нее… А мне тут подсовывают чёрт-те что… – Она ничем не отличается-а-а! – сквозь рыдание выкрикивает гримерша. – А в какой стране ты ее купила? – очень заинтересованно спрашивает Паша. – Она ничем не отличается-а-а! – продолжает вопить гримерша. – Заткнись, дура, – цедит сквозь зубы Анна. – Это ты мне? – спрашивает Паша. – И тебе тоже, – отвечает Анна и дает отбой. От дверей доносится какой-то шум, там совершается прорыв, и в раздевалке появляются три женщины в черном. Они разного возраста: старшей, видимо, шестьдесят, средней примерно сорок и младшей не больше двадцати. Последняя держит в руках запечатанную гипсовую урну, в каких хранят прах покойника. Они подбегают и останавливаются в паре метров, словно уткнувшись в невидимую стену. – Вы… кто? – удивленно спрашивает Анна. – Мы – вдовы! – гордо отвечает старшая. – Я вижу, – кивает Анна, глядя с сочувствием. – Что, где-нибудь разбился самолет? – Умер муж, – сообщает старшая. – Чей муж? – не понимает Анна. – Мой муж! – старшая. – И мой! – средняя. – И мой! – младшая. – Наш муж, – говорят вдовы хором, и вновь солирует старшая: – И ваш тоже. – Мой? – не понимает Анна. – Исидор Козюхевич! – с горделивой интонацией называет старшая вдова имя общего покойного мужа. – Ах, этот, – морщится Анна, вспоминая. Младшая: Вы были его первой женой, и он вспоминал вас даже перед смертью! Средняя: А вы не были на похоронах. Старшая: И даже на поминках. Но мы надеемся, что вы вместе с нами исполните последнюю волю нашего покойного супруга. – В чем же она заключается? – осторожно интересуется Анна. Старшая: Исидор завещал всем своим бывшим женам развеять его прах в акватории одесского порта, где он начинал жизненный путь. Анна усмехается: – Куда что делось, а чувство юмора у Исидора осталось. – Она указывает взглядом на урну. – А это, значит, он? – Он. – Старшая всхлипывает, средняя сдерживает рыдания, младшая пускает слезу. – Мы взяли его с собой, чтобы, глядя ему в глаза, вы не смогли отказать, – говорит она. – Легко, – говорит вдруг Анна, глядя на урну с прахом своего бывшего мужа, и тут же переводит взгляд на женщин. – Какая я ему была жена… А уж вдова и вовсе никакая… Нет, девочки, насчет праха я – не в доле. Извините, мне некогда… Анна поворачивается к зеркалу. Охрана оттесняет вдов, но вдруг Анна их останавливает: – Стойте? Что у вас за помада? Каждая из женщин думает, что вопрос обращен именно к ней, и начинает что-то объяснять, отчего тут же возникает гвалт. – Да у вас, у вас, – указывает Анна на молодую. – У меня? – радуется молодая. – Специальная серия «Прощай-прости» – на смерть мужа или любовника. Видите, здесь по краям траурная кайма, но цвет в целом радостный. – Дайте-ка, – просит Анна. Молодая торопливо передает урну старшей, но та ее не берет, считая, видимо, что это должна сделать средняя, и от этой неразберихи чуть не случается непоправимое. Урна падает, но у самого пола вдовы успевают ее подхватить. – Блин, чуть не грохнулся. – Молодая вытирает со лба пот, вынимает из сумочки помаду. – Говорите, «Прощай-прости»? – с сомнением спрашивает Анна. Молодая кивает. – У вас герпеса нет? – Сроду не было. Да вы не думайте, я за время траура еще ни разу ни с кем не целовалась. Вдовы, включая Анну, с уважением смотрят на молодую. 21. Спортивный зал. Тогда же – Анна! Анна! Анна! – дружно скандирует зал. И Анна выбегает на сцену. Аплодисменты, шум, визг, свист. – Здравствуйте, любимые! – кричит Анна в микрофон. Аплодисменты, шум и визг делаются сильнее. Анна успокаивает их движением рук и, всматриваясь в зал, продолжает: – Вас так много, и вы так прекрасны, Анны Сапфировы, что может быть, я здесь лишняя? – Не-ет! – радостно не соглашается зал. – Ну, хорошо, с чего начнем? – Анна смотрит на Толстого. – Анна Ивановна, ваши горячие поклонницы и поклонники собрались здесь, чтобы накануне вашего мегагала-тура «По России с любовью» пообщаться с вами, задать вопросы, поговорить… – Вопросы? Пожалуйста! – охотно предлагает Анна. Вверх тянутся руки и таблички с названием городов. – Говорят, что вы будете сниматься в исторической ленте «Императрица Анна Иоанновна». А в какой роли? – интересуется маленькая и худенькая копия Анны. – Разумеется, в роли императрицы, – с улыбкой отвечает Анна. Аплодисменты. – Это правда, что вы на новоселье олигарха отказались от гонорара в миллион долларов? – спрашивает толстая копия Анны. – Миллион? Кто вам сказал? Анна смотрит на Толстого. Тот смущенно опускает голову. Анна качает головой. Смех. – Не миллион, поменьше, но – отказала… – говорит Анна. Аплодисменты. Следующий вопрос задает еще один двойник Анны, немолодая женщина. Голос пожилой, но задорный. – Анна Ивановна, вы так много работаете, играете, выступаете, выступаете, выступаете… Скажите, откуда вы берете столько сил? Анна улыбается. – У меня молодой муж! |