Книга Влюбленный граф, страница 34 – Ванесса Келли

– Я подумал, мы можем пройтись по саду, – промолвил граф. – Раз уж выдался столь погожий денек. Я стараюсь как можно больше времени проводить на свежем воздухе, пока не наступят холода и начнут бушевать зимние бури.

– Пожалуйста, не напоминайте о страшном будущем. Боюсь, мои фланелевые или шерстяные нижние юбки не помогут мне пережить зиму.

Арнпрайор издал звук, будто чем-то подавился. «Разрази меня гром! – ужаснулась Виктория. – Я совсем спятила, разговаривать о белье с мужчиной, да и еще собственным нанимателем к тому же?» Вот ее мать нередко пользовалась такими «невинными» уловочками, хотя Господу известно, она не стала бы носить фланель.

– Ах, я не… я не… – Она замялась.

– Пожалуйста, смотрите под ноги, мисс Найт, – сухо проговорил он.

Граф провел ее между рядами аккуратно посаженной капусты и коробками с зеленью. Виктория настолько смутилась, что едва замечала предметы вокруг нее. Обычно она вела себя крайне собранно и отлично владела собой, но Арнпрайор оказывал на нее сильное действие, хоть и приятное.

– Вы собирались поведать мне, как стали гувернанткой, – напомнил он, когда они миновали ограду, отделявшую декоративные сады от огорода. Сейчас под их ногами были не грядки, а камень и гравий, а по бокам вместо овощей красовались большие прямоугольные клумбы, полные цветущих осенних растений.

– Как я уже упомянула, сэр, – начала Виктория, приводя мысли в порядок, – мои тети и дяди помогали деду управлять постоялыми дворами, и все жили либо на них, либо рядом, и потому недостатка в путающихся под ногами детишках не ощущалось. Поскольку я была старшей, причем на несколько лет, мне выпала доля приглядывать за самыми маленькими. Я, вполне логично, начала учить их читать, писать и считать. – Она улыбнулась, вспомнив маленькую, но уютную комнату, в которой учила кузенов. – Поскольку я обнаружила неожиданную способность к обучению, детей передали под мою ответственность, как только они достаточно подросли и не требовали непременного присутствия матерей поблизости.

– Почему ваш талант считался неожиданным? – спросил граф.

– О, полагаю, из-за моей матери, она-то не отличалась прилежанием и заботой по части детей. Хотя музыкальные наклонности мне достались от нее.

Мать проявляла музыкальные таланты, исполняя пошлые песенки для посетителей бара. Виктория, как и ее тетушки, ненавидела готовность матери выставлять себя напоказ, но дед не возражал. Мужчины стекались по вечерам услышать пение Розы Найт, а значит, регулярно тратили деньги на эль и прочее спиртное.

– Ваш отец тоже работал на постоялом дворе?

Вот, самый неприятный вопрос.

– Нет. Я… Я никогда не знала отца.

– О, мне жаль. Должно быть, он покинул вас в совсем юном возрасте.

Принц-регент точно покинул ее, тут сомневаться не приходилось.

– Да.

Арнпрайор приблизился к Виктории, коснувшись ее плеча своим, и сказал:

– Моя мать умерла, когда мне было всего семь.

Она посмотрела ему в глаза.

– Жестокое испытание для мальчика – потерять мать так рано.

Ник повидал много горя на своем веку – сначала потерять мать, потом жену…

– К счастью, отец оправился от потери и женился второй раз на поистине достойной даме, – ответил он.

Но восстановился ли нынешний граф Арнпрайор после смерти супруги? Непохоже, если до сих пор был вдовцом.

– А ваша мать не вышла замуж второй раз? – спросил он.

– Э-э, нет, но мне повезло иметь прекрасного деда и нескольких добрых дядюшек. Не говоря уже о сэре Доминике – он сама доброта. У меня не было недостатка в родственниках.

Не хватало только любящей матери и настоящего отца.

– Насколько я понимаю, сэр Доминик помог вам с образованием.

Мисс Найт улыбнулась.

– Да, он оплачивал мое обучение в пансионе мисс Кирби. Превосходное заведение, мне очень повезло.

Взгляд графа был странный. Пожалуй, его можно описать, как загадочный. В душе Виктория застонала: любое упоминание о сэре Доминике только усложнит рассказ. Их отношения никак не описать, не прибегнув ко лжи.

– Сэр Доминик, полагаю, был очень дружен с вашим дедом, – промолвил ее спутник.

– Верно.

– Иногда создается впечатление, будто он знает полкоролевства, не так ли?

– Поистине.

– В каком возрасте вы повстречали сэра Доминика?

– В девять лет, сэр, – напряженно ответила она и задержала дыхание.

– И сколько лет вы провели в школе? – наконец спросил граф.

Виктория мысленно издала вздох облегчения. Опасная тема осталась позади.

– Шесть, последний год в качестве помощницы учительницы. Я с радостью осталась бы, но для меня не нашлось вакансии. Первое место в качестве гувернантки я заняла в девятнадцать и с тех пор всегда преподавала.

Они остановились у каменной скамьи, укрытой от глаз высокой живой изгородью. Отсюда открывался красивый вид на фьорд. Виктория открыла для себя этот уголок еще во время первой прогулки в саду и с тех пор часто наведывалась сюда в хорошую погоду. Камень нагревался под солнцем, ветер сюда не задувал, и можно было вдоволь любоваться водой, горами и небом.

Арнпрайор указал ей на скамью, приглашая сесть. Сам он остался стоять.

– Теперь вы здесь, – объявил он саркастическим тоном, – вдали от цивилизации, в компании повес-горцев. Поневоле задумываешься: что привело вас сюда?

– Полагаю, солидное жалованье, которое вы мне платите, сударь, – в тон ему ответила Виктория. По крайней мере, это часть правды.

Граф изобразил на лице недоверие.

– Гувернантки вашего уровня наверняка пользуются большим спросом у знатных домов, не так ли?

Господь милосердный. Упорство ее нанимателя достойно уважения – жаль только, его силы направлены на выяснение фактов, которые ему лучше не знать.

– Милорд, у вас есть определенный вопрос, который вы хотите задать, или же озабоченность чем-то конкретным? Мне кажется, мы снова беремся за старое.

Неожиданная ухмылка Арнпрайора выглядела настолько чарующей, что ее сердце на миг остановилось, а затем забилось снова.

– А я уж думал, что перехитрил вас.

Мисс Найт призвала на помощь всю свою смекалку и остроумие, чтобы отразить его нападение.

– Поскольку я не могу разумно ответить на данное высказывание, не задев ничьих чувств, я просто прошу вас повторить вопрос. – И продолжила с извиняющейся улыбкой: – Милорд.

Арнпрайор рассмеялся – низко, тепло, соблазнительно. Виктория сжала кулаки, еле сдерживаясь от глупого девичьего ответа.

– Замечательно, – проговорил он. – Извольте. Я положительно зашел в тупик. Почему дама с вашим очевидным даром и опытом, с прекрасными рекомендациями и под опекой Доминика Хантера, принимает предложение, от которого остальные бежали бы с испуганным визгом?