Онлайн книга «Мимси Покет и дети без имени»
Каль, самый старший из всей компании, был у них главным. Его слушались. Ему едва исполнилось семнадцать, но забота о младших сёстрах заставила его повзрослеть раньше обычного. – Я предупреждал: не зови меня так. – А разве у тебя не один глаз, Одноглазый? – пошутил Беглый, которого заботили только две вещи: еда и сон, и когда было что есть и где спать, он ни о чём не беспокоился и был совершенно доволен. Братч бросился на Петра, и они покатились по дну повозки, стукаясь о скамейки, подобно катающимся по вагону пустым бутылкам. За время путешествия их часто приходилось разнимать. Оборотням доставляло удовольствие наблюдать, как эти двое колотят друг друга. Счастье, что в поездке с ними был толстяк Берг. Он резко останавливал лошадь, спрыгивал с козел и бросался в повозку, размахивая кнутом и вопя во всё горло: – Эй, с ума посходили? Чёрная Дама не станет платить за двух дохлых кошек! Когда наступала ночь, они останавливались в заброшенных дровяных сараях. Смерч (так звали вожака) распределял обязанности: нужно было расседлать лошадей, достать из фургона сено, растопить снег, чтобы сварить суп. Дети спали в повозке: девочки – валетом на одной скамейке, Мимси – на второй, мальчишки на полу, а оборотни по очереди стояли на карауле. Однажды ночью они услышали волчий вой, доносившийся со стороны гор. Малышки испугались, но, возможно, это лишь ветер завывал в щелях между досок. Лошади сквозь сон били копытами и шумно храпели в полутьме. Куда их везут? От конвоиров ничего нельзя было добиться. Судя по следам старых костров, до них здесь тоже кто-то проезжал. Однажды, когда они заблудились, кобыла Берга сама сумела найти дорогу – кажется, она хорошо знала этот путь, будто уже не раз его проделывала. – Чего мы ждём? – занервничал Братч, когда они в третий раз остановились на ночлег. – Чтобы нам перерезали глотку и мы бегали по кругу, как курицы с отрубленными головами? – Одноглазый, может, при малышках придержишь язык, а? – Вы как хотите, – продолжал он. – Но лично я в тюрьму садиться не согласен. – А кто говорит про тюрьму? Просто вышвырнут нас из страны, как неугодных, вот и всё. А нам что тут жить, что там – какая разница? – Беглый, тебя вообще кто-нибудь спрашивал? Они продолжали спорить шёпотом, чтобы не разбудить крепко спавших сестёр. Кто был прав – осторожный Каль или нетерпеливый Братч? Зимней морозной ночью у них не было ни единого шанса. Особенно с маленькими девочками, которых Мимси называла Светлячок и Букашка. Им было десять лет на двоих, и ножки у обеих были тоненькие, как у утят. Голую равнину скоро сменил лес. Но даже если бы им удалось сбежать, до ближайшей деревни пришлось бы добираться несколько дней. – Каль прав, – вмешалась Мимси. – Девочки не дойдут. – Тебя спросили? И вообще, подвинься! Развалилась тут! Мимси молча пнула его в темноте. Её по-прежнему ужасно злило, что она попалась. Вместо того чтобы выручить товарищей, она только усложнила им жизнь: заняла место в тесном фургоне и получала свою долю еды, которой давали очень мало. – Как хотите, а я сматываюсь, – Братч отодвинул Беглого, чтобы достать ботинки. Чиркнула спичка, осветив лицо Большого Каля. – Без нас? Мы так не договаривались. – Мне плевать. Я сматываюсь, ясно? Он уже натянул башмаки и яростно их зашнуровывал, будто опасался, что шнурки не поддадутся и помешают его планам. – Тут где-то недалеко лагерь дровосеков. Я слышал стук топоров, когда мы в последний раз останавливались. Если идти быстро, до них часа два, не больше. Пётр хихикнул. – Ты совсем того, Одноглазый. – Я вообще с тобой разговариваю? – Братч, не делай этого, – попросил Большой Каль. – Тебе туда не дойти. – Луна немного светит. Найду дорогу, не беспокойся. Задерживайте отъезд, чтобы я успел привести подмогу. Мальчик приоткрыл дверь фургона. В сарае было совсем темно и ничего не видно, только чуть в отдалении у огня маячил силуэт человека, стоявшего на страже. До них донёсся едкий и одуряющий запах его сигары. Двое других оборотней и толстяк Берг спали рядом с лошадьми, с головой укрывшись шубами. Мимси вдруг озарило: – Я пойду с тобой. Ещё один день в этом фургоне её бы просто доконал. Братч, конечно, тупая скотина, но вдвоём у них всё-таки больше шансов на успех. – И не надейся. – Чего? – Ты будешь меня задерживать. – Я тебе сейчас покажу «задерживать»! На этот раз возмутился Пётр: – Хватит! Девчонок разбудите! – Тебе лучше остаться, – вмешался Каль, хватая Мимси за плечо. – Ты нужна малышкам. – Я им не нянька. – И потом, если вы уйдёте вдвоём, это сразу заметят, – добавил Пётр. Мимси зашвырнула берет в дальний угол и уселась на полу, обхватив колени руками. Ловко же устроился этот Одноглазый! И пусть теперь не рассчитывают, что она будет нянчиться с девчонками, ну уж нет! Раз все против неё, она будет действовать в одиночку! – Держи, – Пётр протянул Одноглазому шапку. – Прикроешь свою грязную башку. – И спички на, – добавил Каль, вкладывая коробок ему в ладонь. – И ещё вот у меня есть свечка. Пригодится. Братча снабдили печеньем и одеялом. Одеяло он накинул на плечи, а печенье растолкал по карманам. Когда он тайком выбрался из фургона, Каль его остановил. – Ну чего ещё? – Осторожнее там, Одноглазый. – Ладно. – Ты вернёшься? – За кого ты меня принимаешь, Каль? Ещё мгновение, и он исчез в темноте. * * * Всю ночь они не сомкнули глаз, дожидаясь возвращения Братча. Кроме Петра, конечно. Он-то, едва Одноглазый ушёл, завернулся поплотнее в одеяло и немедленно уснул. Несколько раз им казалось, что снаружи доносится шум: будто кто-то ходит вокруг сарая, потрескивают ветки, переговариваются тихие голоса. – Думаешь, это он? – … – Каль, снаружи кто-то ходит! – Тебе приснилось. Всё равно Одноглазый вернётся не раньше чем на рассвете. – Вот опять, слышишь? – Мимси, это звери в лесу. – Сама знаю. А что, если он встретит волков? – … – Зря ты меня не пустил. Вдвоём мы бы смогли отбиться! |