Онлайн книга «Закон маузера»
|
— Да я понимаю… — Ну раз вы всё понимаете, то прошу к столу! Картошечки варёной на вокзале купил. С укропчиком! — А я сальца достал, — добавил Кузьмич, — да хлебушка. — Живём! — подытожил Петерс. — Поедим — и на боковую! Нам ещё долго ехать… …За окном темнела ночь, последняя ночь в пути. Завтра, ближе к обеду, поезд должен был прибыть в Ростов-на-Дону. Кончится, наконец, столь долгое ожидание и нервные гадания: «Поверят — не поверят?» Авинов проснулся посреди ночи, разбуженный частыми гудками паровоза. Он сел, протирая глаза, прислушиваясь, мало что разумея спросонья, и тут резко зашипели, завизжали тормоза. Вагон дёрнуло так, что люди падали с полок. — Что за чёрт?! — выругался Петерс, хватаясь за столик. Отгремели сцепки, и донеслась приглушённая пальба. — Гаси свет! В наступившей темноте окно, расписанное инеем, озарилось бледно-голубым лунным сиянием. Прижавшись к прозрачной «щёлочке», Кирилл разглядел фигуры конников, скачущих по степи — чёрных на серебристом фоне. — Господа! — разнеслось по вагону. — Это «зелёные»! — Вот вам и ответ, Евгений Борисович! — сказал Авинов, весьма шустро одеваясь. — Что это за черти такие! — Скорее уж они красно-зелёной масти, — уточнил Петерс, тоже облачаясь со всею поспешностью. — Евгений Борисович, — серьёзно сказал Кирилл, засовывая свою «писанину» под френч, — не сочтите за жеманство, но, если меня убьют, эта папка не должна достаться врагу. — Кирилл Антонович, не спешите себя хоронить! Загулявшая пуля прошила стенку вагона над самым окном. Послышались револьверные выстрелы из вагона — офицеры отстреливались. Мимо, по коридору, пробежал поручик в исподнем, на ногах у него были валенки, на плечи накинут полушубок, а руки его оттягивал ручной пулемёт «льюис». — Сейчас я их из «люськи» причешу! — звонким голосом прокричал поручик. — В тамбур, Микки, в тамбур! — Ротмистр, где ваша винтовка? — На полке, господин капитан! Патроны в подсумке! — Окружают! — Их больше с левой стороны! Туда дверь открывай, туда! — А почему стоим? — Дорога перекрыта! Эти гады выложили на рельсах целый штабель шпал! — Давай, Микки, давай! Лязгнула дверь, и тут же загоготал пулемёт. — Кузьмич! — Туточки я, ваш-сок-родь, не сумлевайтесь. Будьте благонадёжны, приголублю со всем нашим старанием! Авинов застегнул пуговицы и затянул ремень. Потрогал папку. Не вывалится… — Евгений Борисыч? — Я готов. С гнусавым зудом залетела пуля, прошибая боковое окно. Стекло посыпалось колко и звонко, в вагон ворвался свежий, очень свежий воздух, донося звуки стрельбы, глухой топот копыт, дикие крики. Кирилл вооружился сразу и маузером, и парабеллумом, стреляя за окно с двух рук. Проносившийся мимо всадник схлопотал пулю и обвис в седле. Кусочек горячего свинца вонзился рядом с головой Авинова, расщепив раму. Стрелка тут же выцелил Исаев. Манлихер грохнул один раз, и этого было достаточно — чалдон не умел промахиваться. — Господа офицеры! Выходим! Надо разобрать шпалы! — Александр Николаич! — закричал поручик. — Вы идите, а я вас прикрою! Кирилл ссыпался по ступенькам, сразу проваливаясь в снег. Плотный, налитой здоровьем капитан, наверное, тот самый Александр Николаич, прижимался к стенке вагона, держась за плечо и кривя лицо. — Попало? — спросил Кирилл. Капитан кивнул, морщась. — Поручик, прикрывайте! Евгений Борисович! Господа! За мной! Спотыкаясь и пригибаясь, Авинов побежал к пыхтевшему паровозу, изредка нажимая на курок, чтобы отогнать самых настырных. А те выли и лезли — всадники в тулупах и треухах, похожие на монголов Батыя, то и дело выносились из степи. Было ли их действительно много или вокруг поезда кружил один и тот же отряд, уходя во тьму и являясь из тьмы? Бог весть… Остановившись у паровозной будки, Кирилл крикнул: — Эй! Живы? — Живы, ваш-бродь, — послышался слабый голос. — Помощника только царапнуло… — Сейчас мы разберём шпалы! А вы пары разводите! — Это мы мигом! — Гоните в Ростов и шлите подмогу! — Ага! То есть так точно! Выстрелив из маузера напоследок, Авинов сунул оба пистолета за пояс и кинулся к шпалам, где уже копошились Петерс и ещё пара офицеров. Третий корчился на снегу. — Хватайте с той стороны! Оп! Тяжёлая шпала полетела под откос. За ней вторая, третья… Тут «люська» смолкла, и «зелёные» словно вдохновились — помчались к поезду, разворачиваясь в подобие казацкой лавы. — Не стреля-я-ять! — донёсся яростный голос из темноты. — Не стрелять, бисовы детины! Эй, ахвицеры! Нам нужен комиссар Юрковский! И тольки! Выдайте его нам и мы уйдём! «Зелёные» заорали, засвистели, паля в воздух из винтовок. Но тут «люська» ожила — застучала с другой стороны, глухо, прикрытая составом, лаская слух. — Цепляйтесь, господин капитан! — Сейчас, сейчас… Скользкая! — Есть! — Эй, машинист! Путь свободен! — Ходу, ходу! Паровоз напустил пару, заелозил колёсами по рельсам и тронулся, потихоньку-полегоньку потянул состав. Вот только отхода у «бригады путейцев» не вышло — из степи затарахтело сразу с полдесятка «максимов». Пулемётные очереди, однако, жарили поверх голов, щепя стенки вагонов, колотя стёкла, дырявя крышу. — Кидай зброю, ваши благородия! «Зелёные» нахлынули со всех сторон, они скакали рядом с поездом, прямо с сёдел перепрыгивая на площадки, врывались, бегали по вагонам, тащили наружу лежачих и ходячих. Трое бандитов, оскальзываясь, пробежали по крышам, спрыгнули в тамбур и явились «в гости» к машинистам. Поезд встал колом. — Не стреля-ять! Вокруг «снятых» пассажиров разом сгрудились десятки свирепых вонючих мужиков, дышащих перегаром, с обрезами и маузерами в руках. Перевес, однако. Запаленно дыша, Кирилл распрямился. — Попались, которые кусались! — раздался насмешливый голос. |