Онлайн книга «Спаситель и сын. Сезон 3»
|
Марго опомнилась и чинно проследовала в кабинет. – Мы послали папе письмо, – сказала она. – С уведомлением о вручении, – добавила Бландина, с удовольствием повторяя похожий на угрозу термин. – И что вы ему написали? – Чтобы он отозвал свой судебный иск, – ответила Марго. – Что мы хотим остаться с мамой. – Бландина выразилась проще. Сестры Карре привели психолога в порядок, так что он был готов принять нового пациента, который дожидался консультации вместе со своей матерью. – Мадам Аронов? Заходите, пожалуйста. Здравствуйте, молодой человек. Молодому человеку было на вид лет шесть: ангельское личико, доверчиво распахнутые глаза. – Ты знаешь, почему мама тебя ко мне привела? – Ну, я… ну, я… – Ну, ты – что? – Ну, я, наверно, плохо говорю. Мама дополнила его ответ: логопед считает, что мальчику поможет психотерапия. – У него слова наезжают друг на друга. Слишком много сразу ему хочется сказать. – Мадам Аронов нежно взглянула на сына. – Находка для психолога! – улыбнулся Сент-Ив и обратился к мальчику: – Меня зовут Спаситель, а тебя? – Меня меня зовут меня зовут Жанно. – Какое… какое хорошее имя! «Стоп! – подумал Спаситель. – С моей привычкой все повторять я, пожалуй, начну заикаться». И твердым голосом спросил: – Скажи мне, что тебе нравится больше всего в жизни? Жанно просиял и ответил: – Ррра… Райя. * * * Габен с этой недели снова стал ходить в школу, хоть и без особого усердия. Похоже, педагогам порекомендовали его не трогать. Только учитель истории и географии отметил «возвращение в наши ряды Габена Пупара». Габен ответил ему мрачным взглядом. – Доктор Агопян попросил меня навестить сегодня вечером твою маму, – сказал ему за ужином Спаситель. – Она хочет со мной поговорить. Возможно, собирается продолжить курс психотерапии, когда выпишется из больницы. – Класс, – буркнул Габен, приступая к гамбургеру. – Но Габен от нас не уедет? – встревожился Лазарь. – Здесь Жово его защитит. – Не парься. Улица Ренуар – безопасное место, – вяло возразил Габен своим блеклым голосом. – Я хочу научиться стрелять, – заявил вдруг Лазарь. – Что-что? – Стрелять… в мишень… из лука. Лазарь прочитал неодобрение в глазах отца и шаг за шагом сдавал позиции. – Потом поговорим, – сказал Спаситель и бросил косой взгляд на Жово. – Пока у нас есть дела поважнее, например купить тебе новую пижаму. * * * Мадам Пупар, решив принять снотворное попозже, сидела в кресле и ждала Спасителя, одетая и даже накрашенная. С румянами она перестаралась – казалось, что у нее жар. – Прекрасно выглядите, – чувствуя фальшь в своем голосе, похвалил ее Спаситель. – Мне очень жаль, – сказала мадам Пупар. – Жаль? – Что я сорвалась. – Но почему вы это сделали? – Ради Габена, клянусь вам, ради Габена. Она не хотела быть обузой для сына. – Когда кто-то кончает с собой, его смерть становится для близких самым тяжким на свете грузом. Поверьте мне, Эмилия, я сам несу такой груз. – Вы? Спаситель сказал это, желая предупредить рецидив у мадам Пупар, но неожиданно понял, что сказал правду. Да, он живет с тяжким бременем на плечах, с мертвым грузом. Он до сих пор его не сбросил. Возможно, самоубийство жены мешает ему начать новую жизнь. Он боится новой ответственности или чувствует себя виноватым? Или и то и другое? – Теперь я ищу другой способ поменьше обременять Габена. – Какой же? – Сестра зовет меня к себе в Аркашон. Море, воздух… Она работала медсестрой, так что сможет следить за лечением. Там я смогу прийти в себя. Мадам Пупар хочет забрать с собой Габена? Лазарь будет в отчаянии. – Вы так много сделали для моего сына. Когда он говорит о вас… У мадам Пупар перехватило горло от волнения. Пока она молчала, у Спасителя родилась надежда – нечаянная, невозможная… – Я Габена люблю, вы ведь знаете, правда? – Мадам Пупар хотела подтверждения. – Так любите, что ради него готовы умереть. – Но вы для него… Поверьте, Спаситель, я не эгоистка, я не хочу избавиться от сына… – Я знаю, знаю, как вам сейчас тяжело. – Я поручаю его вам, Спаситель. На время, пока я не выздоровею. Вы согласны? Дома Спаситель буквально взлетел на чердак. Его переполняла радость. – Габен, я на минутку – надо поговорить. Он рассказал Габену о беседе с его матерью, но тот отозвался так вяло, что психолог приглушил свой восторг. – Ты расстроен? – спросил он, не очень понимая, что расстроен он сам – безразличием Габена. – Расстроен – чем? – Тем, что не поедешь с мамой в Аркашон? Взгляд Габена затуманился. – У меня в голове все перемешалось. Мама хотела покончить с собой… Жиль погиб… А я… разве я имею право… Понимаешь, что я хочу сказать? – Понимаю. Глядя на тебя, я вспоминаю «Синий лотос», который родители подарили мне в детстве. – Какой синий лотос? – не понял Габен. – Это такая книжка – о приключениях Тинтина в Китае. Меня поразила последняя картинка. Юный Чан, прижав руки к груди, говорит: «У меня в сердце пестрая радуга. Я плачу, потому что расстаюсь с Тинтином, и смеюсь, потому что нашел папу и маму». Габен завороженно слушал. Его печаль понемногу начала таять. Он ждал продолжения и, не дождавшись, сказал: – Ты вечно говоришь загадками. Оба надолго замолчали, пока томительную тишину не нарушил Спасён – удачно названный хомячок, – он расшустрился в своей клетке. – У меня в сердце пестрая радуга, – проговорил наконец Габен, потом рассмеялся и заплакал. * * * После бессонной ночи и трех чашек кофе Спаситель сидел перед Амброй Гонсалес. – Ваш фокус с наложением рук не помог. – Жаль, – ответил психолог, с трудом ворочая языком. – Видимо, у меня нет такого дара, как у дяди Ти-Жо. Амбра засучила рукава свитера и показала воспаленные запястья. – Ты больше не носишь фенечки. – Мама их срезала. Сказала, что это вредно. В голосе Амбры не слышалось обиды, но вид у нее был удрученный. |