Книга Возможно, в другой жизни, страница 17 – Тейлор Дженкинс Рейд

– Верить ли мне своим глазам? – спрашивает он, выкладывая на тарелку стейк. – Неужто это Ханна Мартин?

– Она самая, – говорю я с улыбкой.

Карл обнимает меня так крепко, что у меня перехватывает дыхание. Я вручаю ему букет цветов.

– Вот уж спасибо так спасибо… никак хризантемы?

Он прекрасно знает, что это не хризантемы.

– Лилии, – говорю я.

– Ну, почти угадал. – Он забирает у меня цветы. – Совсем не разбираюсь в цветах. Просто покупаю их жене, когда в чем-то провинился.

Карл дает мне блюдо со стейком, и мы направляемся в дом.

На кухне Тина наливает вина Марку и Габби.

– Тина, я только что купил тебе эти лилии, – торжественно объявляет Карл.

– Как это мило с твоей стороны! А я-то уж испугалась, что ты стащил букет, который принесла нам Ханна.

– Да, – Карл обнимает Габби и похлопывает по плечу Марка, – это было бы ужасно.

Габби снимает с плеча сумку и заодно забирает мою.

– Туфли тоже можешь снять, – говорит она мне. – Только спрячь их куда-нибудь.

Я озадаченно смотрю на нее.

– Баркер, – поясняет Тина.

– Что?

– Баркер! – кричит Карл, и на кухню вбегает огромный сенбернар.

– Ого! – вырывается у меня.

Первым делом Баркер устремляется к Марку, но тот нервно пятится.

– Я забыл таблетки от аллергии, – говорит он. – Мне лучше держаться от него подальше.

– У тебя аллергия на собак? – спрашиваю я.

Марк кивает, а Габби бросает мне многозначительный взгляд. Что именно она хотела сказать этим, я не знаю, поскольку уже в следующее мгновение она сидит на полу и почесывает Баркеру спину.

– На ужин сегодня стейк и картошка, – объявляет Тина. – Ну и куда ж без брюссельской капусты? Я должна знать, что мои дети не обделены в плане овощей.

Родители впихивали в меня овощи лет до четырнадцати, а потом бросили это занятие… за что я им очень благодарна. Зато в доме у Карла и Тины мне приходилось поглощать их ежедневно.

Мы садимся за стол, и Карл, в чисто отеческой манере, начинает забрасывать меня вопросами.

– Ну-ка, Ханна, расскажи нам, чем ты сейчас занимаешься.

Я вздыхаю. Даже не знаю, с чего тут начать.

– Я вернулась! – торжественно возвещаю я. В надежде, что этого будет достаточно.

Как бы не так.

– Ну-ну, – кивает Карл. – И?

Он принимается раздавать тарелки с едой. На моей, кроме стейка, лежит горка брюссельской капусты. Тина наверняка подметит, если я не съем все подчистую.

– Ну… в последнее время я редко засиживалась на одном месте. Сначала тихоокеанское побережье, потом Нью-Йорк.

– Габби говорила, что ты живешь в Нью-Йорке. – Тина аккуратно режет свой стейк. – А на Бродвее ты была? На этих шикарных шоу?

– Не часто, – отвечаю я со смешком.

Я не хочу упоминать здесь про Майкла. Пусть Карл и Тина мне не родные, но они всегда относились ко мне с родительской заботой. Не хочу, чтобы они стали плохо обо мне думать.

– Нью-Йорк не для меня. – Я подношу к губам стакан с вином… и тут же ставлю его обратно. Пахнет отвратительно.

– Вот и прекрасно. – Карл энергично жует свой стейк. – Я всегда говорил, надо быть идиотом, чтобы променять наши края на что-то похолоднее… Марк, что это тебе взбрело в голову запивать стейк вином?

Марк начинает бормотать что-то в свое оправдание. Похоже, он слегка побаивается Карла. Да оно и неудивительно – такого свекра любой будет бояться.

– Просто оно стояло передо мной, вот я и взял, – со смешком говорит Марк. – Я не очень-то разбираюсь в этих вопросах.

Карл встает и идет на кухню. Вернувшись, он ставит перед Марком стакан пива.

– Прекрасно! – Марк с видимым энтузиазмом хватается за пиво.

– Пиво – для мужчин, – заявляет Карл, усаживаясь на место. – А вино оставим женщинам.

– Папа, – спешит вмешаться Габби, – пол не имеет ничего общего с пристрастием к напиткам. Некоторым мужчинам нравятся соки, тогда как кое-кто из женщин предпочитает бурбон.

И тут я вспоминаю, откуда у Габби эта привычка регулярно подчеркивать равенство полов. Все дело в Карле. Он всегда был излишне категоричен в этих вопросах.

– Так какие у тебя планы, Ханна? – спешит вмешаться Тина. – Не хочешь задержаться в Лос-Анджелесе подольше?

– Пожалуй, – киваю я.

– Уже подыскала работу? – тут же интересуется Карл.

Габби спешит мне на помощь.

– Папа, перестань!

– Что тут такого? Я всего лишь задал вопрос.

– Нет, – качаю я головой. – Работы у меня пока нет.

Я так и не решаюсь глотнуть вина. Пусть уж лучше будет просто вода.

– Но я обязательно что-нибудь подыщу, – добавляю я. – Это один из пунктов в моем списке. Работа. Машина. Квартира. Все, что нужно для полноценной жизни.

– У тебя есть деньги на машину? – не отстает Карл.

– Папа, да хватит уже!

Снова Габби. Марк не вмешивается в нашу беседу. Да он вообще предпочитает держаться в тени.

– Габби, эта девушка жила с нами два года. Она для меня все равно что дочь. Так почему бы мне не спросить у нее про машину? Верно? – поворачивается он ко мне.

– Все в порядке, – говорю я. – У меня есть немного денег. Хватит на скромный автомобильчик или аренду квартиры. Если ужаться, я смогу позволить себе и то и другое.

– Иными словами, в твоем распоряжении около пяти тысяч долларов, – подводит итог Карл.

Габби вздыхает. Марк улыбается. Он, похоже, только рад, что о нем все забыли.

Не успеваю я ответить, как в разговор вмешивается Тина:

– Карл, почему бы не поговорить о серьезных вещах после ужина?

Теперь он обращается прямо ко мне:

– Ханна, тебя раздражают мои вопросы? Ты чувствуешь себя неловко?

Ну вот. И что, по-вашему, я должна на это ответить? Да, мне не очень-то приятно говорить о том, насколько неподготовленной к жизни я оказалась. Но ведь такие вопросы задают не для того, чтобы на них честно отвечали. Они призваны облегчить совесть тех, кто вторгается в чужое пространство.

– Все в порядке, – отвечаю я.

Карл с довольным видом поворачивается к Габби и Тине.

– Видите? Она не возражает.

– Ладно, – вздыхает Тина. – Кто хочет еще вина?

Габби протягивает свой стакан. Мой так и стоит нетронутый.