Книга Предсказание по таблетке, страница 71 – Елена Янге

«Все в порядке! — я с облегчением вздохнула. — Сейчас мы с Морисом все обсудим, и…»

Тихонько открыв дверь, я вошла в комнату. Камин ярко пылал, а на диване двигался клубок голых тел. Я услышала частое дыхание, стоны, крики; увидела переплетенные ноги…

Оторопь, стыд, омерзение охватили меня. Казалось, в огненных бликах пляшет нечистый дух. Вот он выскочил из-под извивающихся тел и посмотрел в мою сторону. Черные бархатные глаза, в них — вожделение и страсть. Страсть, непроглядная, нечеловеческая, похотливая! Наши взгляды встретились, и меня захлестнула топь. Она была наполнена нечистыми испарениями, тревожными звуками, невидимыми опасными существами. Топь издала хлюпающий звук, и, показалось, еще мгновение, вот-вот и она поглотит меня. Я вскрикнула и выскочила из дома.

Подбежав к машине, я упала на заднее сиденье и крикнула:

— Прочь отсюда! Скорее!!!

Шофер испуганно посмотрел на дом, машина взревела и помчалась в Париж. Закрыв глаза, я лежала на сиденье и чувствовала тошнотворную дурноту. Казалось, на меня навалился большой синий шар. Он смотрел через гигантское пенсне и шевелил толстыми губами.

— Ведь предупреждала! — услышала я.

Шар стал расти. Он становился больше и больше и наконец превратился в старую знакомую — Обиду. Крупные седые букли касались моего лица, резкий старческий запах лез в ноздри, трудно было вздохнуть.

— Истину говорила, помнишь? Хороших мужчин — нет, все они — сволочи!

— Неправда! — воскликнула я, и в памяти пронеслись два образа: один из них — отец, другой — Дмитрий Павлович.

— Утру предшествует ночь! — прошелестели они и растаяли.

Шар приподнялся, стало легче дышать.

— Какое утро? — возмутилась Обида. — Ночь, кругом только ночь!

Я попыталась найти точку опоры и встать. Тщетно! Вокруг была пустота. Абсолютная пустота! Ни кожаного сиденья, ни старухи — ничего! Я вскрикнула и понеслась вниз.

— О-хо-хо! Догорела свечка! — послышалось сверху. — Догорела!

Темный туннель становился все шире, и меня охватила паника.

«Боже, как страшно! — мысли метались в голове и искали выход. — Неужели впереди — смерть?»

Передо мной появился свет. Он летел навстречу и напоминал озеро. Вместе со светом несся ветер. Он сделал крутой вираж и, подхватив меня, повернул назад. Я обернулась и увидела старуху. Огромный рот, вывернутые губы. Старуха что-то кричала, и ее крик походил на вой. Откуда-то сверху послышался нарастающий рокот, и вот уже оглушительный гром сотряс все окружающее пространство. Стены туннеля раскололись, и в появившемся просвете показался орел. Он летел ко мне и раскидывал клочья туннеля в стороны.

— Спасите ребенка! — донесся голос старухи.

Орел схватил меня за шиворот и перекинул на спину. Он взмыл вверх, и в открывшейся синеве меня озарило.

Я — беременна! Как же все просто! Лето, крохотный ребенок — все сходится!

От радости закружилась голова, и, глубоко вздохнув, я уткнулась в белые перья. Морис, клубок голых тел, жаркое дыханье страсти растворились в пространстве и улетели в прошлое. В моем настоящем их больше не было. Сейчас существовали — ребенок, я и белый орел. Хотя нет! С нами летел Тот, без которого не было бы ни меня, ни моего крошечного сына, ни любви. Да, да, любви! Она разливалась в моей душе и заполняла каждую клетку. Я готова была любить всех: Варьку, Нюту, моих маленьких крестников, Ляльку, старуху-гадалку, Мориса, подарившего мне сына.

— Сына, моего сына! — прошептала я.

Орел повернул голову, и в его мудрых глазах я увидела свое счастье. Оно было таким маленьким, таким слабым и хрупким, что мне стало страшно. Вдруг потеряю, упущу его!

Почувствовав мое беспокойство, орел завис и стал медленно снижаться. Он пролетел над Парижем, пригородами, полями и, догнав мчавшееся по дороге такси, опустил меня на кожаное сиденье.

Я открыла глаза.

— Как же вы меня напугали! — воскликнул шофер.

Он с тревогой поглядел на меня в зеркальце и спросил:

— Мадам была в обмороке?

— Думаю, нет! Я летала на белом орле.

Шофер резко повернул руль, и машина чудом не улетела в кювет.

— Осторожно! — испуганно воскликнула я. — Вы можете погубить моего сына!

— Мне надо перекурить.

Шофер нажал на тормоз, и мы остановились. Выйдя из машины, я огляделась. Как хорошо! Мучившая меня тревога осталась около серого дома; Обида скрылась за поворотом, а старуха-гадалка поджидает во дворе.

Я подошла к шоферу и взяла его за руку.

— Мадам?

Все это время он стоял около машины и, наблюдая за мной, нервно курил.

— Вы решили, что я — того?

Повертев пальцем около виска, я улыбнулась.

— Не знаю, что и сказать.

— Хотите раскрою свою тайну?

— ???

Шофер осторожно высвободил руку и отошел на шаг.

— Я — беременна!

— Бог ты мой! Что же вы раньше не сказали!

— Да так…

— Тогда поехали! — весело сказал он.

— Поехали.

Машина тронулась, и, насвистывая какую-то мелодию, водитель уже глядел только на дорогу.

— А почему вы не спросили про орла?

Молчание шофера было непонятно.

— Так что спрашивать? И так ясно!

— Что ясно?

— Вы же сказали, что ждете ребенка! А с беременной женщины какой спрос — она и почудить может.

Он вывел машину на кольцевую дорогу и заговорил вновь.

— Когда жена была в вашем положении, она такое вытворяла! То плачет целый день, то обижается, то смеется! Измучился с ней, честное слово! Еле дождался, когда родит.

— А потом?

— После родов, что ли?

Я кивнула.

— Стала опять нормальной!

Шофер подмигнул в зеркальце и добавил:

— И у вас пройдет! Вот родите, и орлы пропадут.

— Почему же?

— Будет не до них! — уверенно сказал он. — Бессонные ночи, пеленки, молоко, — тут только успевай!

Все, что говорил этот мужчина, было интересно. Чувствовалось, у него есть то, чего у меня нет, — опыт ухода и воспитания малыша.

— Вы не переживайте! Родите, вам все расскажут.

Мы уже ехали по Парижу. Я рассеянно смотрела по сторонам и, прислушиваясь к себе, улыбалась.

«Мой маленький! Самый родной!»

— Мне непонятно одно, — шофер затормозил у светофора и смущенно потер переносицу. — Кто вас так напутал?